— Проклятье! — воскликнул Ки, догоняя его вместе с остальными. — Похоже, король отправил с нами половину Эро!

На другой стороне реки пожелтевший луг превратился в целую деревню, состоявшую из палаток и временных конюшен. Тобин совершенно не хотел лишней суеты, но его встречало некое подобие деревенской ярмарки. Рассматривая знамена торговцев, развевавшиеся на ветру, он обнаружил здесь всех ремесленников, от пекарей до изготовителей пут для соколов. И конечно же, не обошлось без шумной актерской братии, включая даже труппу театра «Золотая нога».

— Мы ведь забрались далеко от столицы, — со смехом сказал Эриус, выезжая вперед. — Я хотел быть уверен, что у вас, мальчики, будет достойное окружение, пока вы гостите здесь.

— Спасибо, дядя, — ответил Тобин.

Он уже насчитал пять знамен менестрелей и шесть — кондитеров. Интересно, подумал он, что сделает повариха, если они попытаются вломиться в ее кухню. Она ведь была настоящим воином, в конце-то концов, и не слишком жаловала тех, кто совал нос в ее дела.

— Посмотри туда! — воскликнул Ки, показывая на холм.

Нари успела сообщить Тобину о чарах пожара, и все равно ему было жутковато видеть почерневшие окна комнат Аркониэля. Интересно, что теперь делает Аркониэль, подумал Тобин, но, разумеется, у него хватило ума не произносить этого вслух. Пребывание Аркониэля в замке до сих пор оставалось тайной; наверное, волшебник спрятался на стоянке Лхел.

Навстречу им вышли Нари и повариха и устроили настоящую суматоху вокруг Корина, приглашая его в дом.

— Дайте-ка на вас посмотреть! — воскликнула Нари, вставая на цыпочки, чтобы поцеловать Тобина и Ки. — Как же вы оба выросли с тех пор, как я вас видела в последний раз!

Позже, когда Тобин показывал компаньонам замок, он заметил и другие перемены — кое-что такое, что видел лишь тот, кто жил здесь раньше. Например, сильно увеличившийся садик целебных трав за казармой и то, что огород при кухне стал в три раза больше, чем прежде. Но обитателей в доме не прибавилось, если не считать незнакомого, слегка косоглазого мальчика при конюшне.

Дом казался светлее, чем раньше, и уютнее, — но это, конечно, было заслугой Нари. Она обставила все комнаты и достала лучшее постельное белье, скатерти, серебро и гобелены. Даже третий этаж был залит дневным светом, и комнаты по левой стороне коридора уставлены легкими койками для маленькой армии слуг, что сопровождала компаньонов. Но старые комнаты Аркониэля на другой стороне коридора были временно заложены кирпичом как бы в ожидании ремонта.

Ускользнув от компаньонов, готовившихся к торжественному ужину, Тобин снова поднялся наверх и медленно прошел в дальний конец коридора. Дверь башни была заперта, ее бронзовая ручка потускнела, покрылась патиной. Стоя там, Тобин вспоминал, как он обычно пугался, воображая гневный призрак своей матери, смотрящий на него сквозь эту дверь. А теперь дверь выглядела как самая обычная.