– Как это? – лепечу. – Зачем меня выдумывать, когда я и так есть? Кому такая ерунда в голову могла прийти?

– Бывают такие люди, – сурово говорит Франк, – своего рода полевые генералы армии хаоса, которые достаточно могущественны, чтобы вносить беспорядок в любую череду событий и перекраивать чужие судьбы на собственный лад. Но они, как правило, не ведают, что творят. Они не добры и не злы, у них нет ни желания повелевать прочими, ни готовности подчиниться. У них нет цели, они не способны чувствовать правильное направление; беспокойный разум побуждает их к действию ради забавы, и никакая иная причина не заставит их пошевелить пальцем. Они ведут себя как демиурги, но редко выходят за пределы своей человеческой природы, ибо даже не подозревают о такой возможности…

– Просто монстры какие-то, – бурчу нервно.

– Именно такие «монстры» и обчистили твои карманы, когда ты заснул в чужом дворе, – ухмыляется Франк. – Если бы это были обыкновенные воришки, ты получил бы хороший житейский урок, не более того. Но они не были воришками. Минутой ранее они не подозревали, что способны обшарить карманы пьяного прохожего; минуту спустя удивлялись собственному поступку. С людьми вроде твоих обидчиков то и дело такое приключается: действуя, они не соразмеряют поступки с собственными убеждениями, а потом всякий раз изобретают причудливые объяснения, дабы оставаться в мире с собой.

– Мило, – фыркаю. – Экие, блин, тонкие артистические натуры!

– Именно. Тонкие и артистические, – без тени сарказма подтверждает Франк. – Поэтому они подошли к делу творчески. Взяли да и выдумали историю о том, как с неизвестным пьяным прохожим случились два события вместо одного. Первая версия соответствовала действительности, а согласно второй, ты остался при деньгах, поймал поутру такси, да и сломал себе шею в дурацкой автомобильной аварии. Мораль выводилась следующая: не бывает ни «хороших», ни «дурных» поступков; обокрав беспомощного человека, можно спасти ему жизнь… ну и так далее. Ничего оригинального, но авторы обрели душевный покой. Историю эту они записали в толстую тетрадь в лиловой обложке и через несколько дней позабыли, заигравшись в какую-то новую игру.

– Так, значит, на самом деле я не ехал в том такси? Хорошая новость!

Я разве только не приплясываю. Радуюсь, что нашлось наконец объяснение одному из самых тягомотных кошмаров моей жизни. Объяснение, конечно, невнятное и вопросов порождает куда больше, чем я готов задать, но самое главное прояснилось: не умирал я в то утро. Просто шел себе домой через весь город, проклиная портвейн, пиво, греческий коньяк «Метаксу» и собственную дурную башку. Прочее – от лукавого.