Разве что только Реван… Во всяком случае, Джаван очень надеялся, что Джорем предупредил того, как обещал. Принц рассказал михайлинцу о своем замысле — если только удастся воплотить его в жизнь. Все утро он пытался оценить, насколько это рискованно, но чем ближе становился решающим миг, тем очевиднее становилось, что всех неожиданностей ему все равно не предусмотреть. И все же игра стоила свеч… особенно, если Реван готов. А главное, если готовы Тавис с Сильвеном, потому что если нет — то опасность возрастет многократно.

Джаван посмотрел вниз с холма с делано равнодушным видом, но на самом деле он пытался отыскать своих друзей-Дерини. Реван как раз проповедовал, когда они подъехали, и услышав недовольный ропот толпы, поднял руку, дабы успокоить слушателей, прежде чем продолжать:

— Я не скажу, будто понимаю, почему Господь избрал именно меня, нижайшего из слуг Своих, дабы возвестить Вам волю Свою столь таинственным образом. И все же я стал Его избранником — как многие здесь могут подтвердить. И я пришел возвестить Его милость ко всем, кто готов предаться очистительному крещению. Будь вы Дерини, или просто затронуты их скверной. Господь повелел мне одарить Его милостью всех, кто искренне раскаивается в своих грехах и готов ступить в эти воды. А теперь молитесь со мной, братья и сестры, и пусть сердца наши укажут нам путь ко спасению.

— Опасные речи, — пробормотал отец Лиор, когда Реван опустился на колени для молитвы. — Если он предстанет перед церковным трибуналом, его осудят, не задумываясь, и сожгут за ересь.

— Верно, — кивнул Хьюберт. — Все эти разговоры о повторном крещении для изгнания деринийской скверны граничат со святотатством. И все-таки, в его проповедях есть польза, ибо он вещает о том, что все Дерини суть зло. Еще лучше он послужит нашим Целям, если и впрямь способен сделать то, что обещает.

— Так вы думаете, он чудотворец? — Отец Лиор не скрывал неодобрения.

Хьюберт с улыбочкой поджал розовые губы.

— Чудеса это или нет, я не знаю и знать не хочу, дражайший Лиор. Но если он способен делать из Дерини обычных людей — кто я такой, чтобы встать у него на пути?

— Если, ваша милость, — пробормотал священник. — Это очень важное слово.

— Именно так. Урсин?

Джаван затаил дыхание при приближении хмурого Дерини.

— Да, ваша милость?

— Урсин, а что ты думаешь об этом проповеднике? Ты-то веришь, что мастеру Ревану дарована свыше власть очищать Дерини от скверны их происхождения?

Скрывая неловкость, которую никто, кроме Джавана не заметил, Урсин пожал плечами.