Неожиданно он поднес руку ко рту и издал пронзительный свист — по-видимому, какой-то сигнал; звук заметался между деревьев и унесся вдаль. Гэп с удивлением заметил полупрозрачную кожистую перепонку, соединявшую поднятую руку и бок существа. Похоже скорее не на крыло летучей мыши, а на перепонку белки-летяги. Гэп смотрел, не в силах отвести взгляд; не верилось, что «получеловек» способен летать...

Так они и стояли, молча, выжидая. Пришелец снова поднес пальцы ко рту, но на этот раз Гэп ничего не услышал. Зато Шлёпп взвыл и залаял на существо, словно упрекая.

Вскоре ещё несколько созданий отделились от растущих неподалеку деревьев и примкнули к своему собрату. Гэп в страхе отступил. Казалось, они сгустились из воздуха. Двенадцать существ — теперь он сосчитал — неподвижно, настороже, стояли перед ним. Кое-кто был одет в шерстяные, отороченные мехом туники с чужого плеча — возможно, отобранные у людей или полгов, — но большинство, так сказать, «щеголяли наготой». У всех в руках были короткие копья, некоторые сжимали простые луки, духовые трубки, а один — даже болу.

Как ни странно, никто из них не обращал внимания на огромного лесного пса, внушившего такой ужас целому клану йордисков. Измученный молодой эскелец вдруг вспомнил слова Юлфрика (неужели это было сегодня?):

«...Есть и другие... они не так пугливы... На берегах рек обитают вэттеры. Странная раса, никогда меня не беспокоили, но я постоянно чувствовал, они где-то рядом... то силуэт мелькнет... то тень в кроне деревьев...»

Что ж, похоже, вэттеры не просто силуэты и тени; но собираются ли они по такому случаю «беспокоить» его, Гэпа? Оставалось лишь ждать.

«Эх, Юлфрик, где же ты? Уж ты-то знал бы, что делать...»

Он гадал, доведется ли им с псом ещё раз увидеть Юлфрика, и от мысли, что вряд ли, по спине юноши пробежал холодок. За последние несколько недель Гэп привык полагаться на неимоверную силу гигера, и теперь, когда того не было рядом, вдруг почувствовал себя жутко одиноким.

Остался лишь пес.

«Пожалуйста, Шлёпп, — взмолился юноша, глядя, как огромный зверь с присущей ему невозмутимостью продолжает что-то вынюхивать в сухой листве, — не бросай меня... ты все, что у меня есть».

Теперь первый вэттер приблизился и наставил копье прямо на грудь Гэпу.

— Шлёпп! — взвизгнул юноша, выхватив наконец свой серп-секатор, который ему так и не довелось испытать на йордисках.

Ни вэттер, ни пес не отреагировали; казалось, его дерзкий вызов никого не впечатлил. Гэп начал было подумывать, а не ошибся ли он насчет преданности Шлёппа. В пещерах тот вел себя как вернейший из слуг, однако теперь, вдали от хозяина...