Имени их мастера не знает никто, а кто знает, не сможет обвинить. Трудно выступать в суде с разрубленным горлом. И ветераны встретили стражу с такой яростью, что в первые же минуты боя положили весь перелезший через забор десяток.

Выскочивший на улицу Ал-Тор громовым голосом приказал открыть ворота, решив перенести бой на территорию противника. В тот момент, когда ворота распахнулись, юноша вдохнул полной грудью, и над ночным городком раздался боевой клич северных варваров.

От этого леденящего душу крика у стражников подкосились ноги, а лошади, запряженные в карету наместника присели и взбесились, попытавшись сорваться и унестись от этого страшного места. Только усилия четырех стремянных избавили его от гибели.

Ал-Тор кинулся в драку так, словно мечтал о ней всю жизнь. Всю злость, все нерастраченные эмоции, все смущение выплеснулось из него, когда он врубился в ряды стражи, оставляя за собой кровавую просеку.

Следом за ним, орудуя нагинатой, шел Такеши, и уже следом за телохранителем шли ветераны. Внешне это получился классический северный полет ворона. Так шли в бой северные варвары, клином врубаясь в войско противника и рассекая его на части.

Городская стража, давно уже забывшая, что такое настоящий бой, и привыкшая разгонять воришек на базаре, в мгновение ока превратилась в бегущее стадо. Через несколько минут после начала схватки от сотни осталась жалкая горстка, и не помышлявшая о драке. На уме у выживших в этой бойне было только одно – бежать. Как можно быстрее и как можно дальше от этих страшных людей.

Наместник и его присные пришли в себя только когда их выволокли из кареты и, связав, поставили на колени перед Ал-Тором. С пленными особо не церемонились. Любая попытка оказать сопротивление жестко пресекалась, поэтому физиономии юнцов, с которых все началось, и сотника городской стражи украшали свежие синяки и ссадины. Только наместник и купец остались невредимыми.

Их растерянность оказалась настолько сильной, что они и не помышляли о сопротивлении. Казначею досталось от самого Топ-Гара, когда тот попытался запугать сотника карами за преступление против своей персоны. Недолго думая, старик двинул сановного мужа кулаком в лоб и связал ему руки его же кушаком.

– Ну и что мне с вами делать? – мрачно спросил Ал-Тор, медленно вытирая кровь с лезвия меча.

– За подобное нападение на чиновников империи, вы будете преданы смерти через колесование! – тут же завопил казначей.

– Ну до этого еще дожить надо. А пока что город в моих руках. И какая же многомудрая голова додумалась до этой пакости?