– Я давно занимаюсь своим делом, господин, и знаю, что самое правильное, говорить правду. Рабы не простой товар. Это не ткани и не пряности. Любой изъян рано или поздно проявится. Незачем наживать врагов среди влиятельных или просто сильных людей. А вы и те и другие.

– С чего ты взял? – тут же насторожился Топ-Гар.

– У слухов сильные крылья, господин. В последнее время здесь стали появляться караваны, которые направляются в восточный предел империи, но не в сатрапию, а ближе к границе. Купцы рассказывали, что дороги по самому большому уделу безопасные, а в замке царит воинский порядок. От купцов требуют только качественный товар, но и платят, не скупясь.

Говорят, в том уделе на своего владетеля только что не молятся, и то только потому, что он им запретил. Да и со сторонними задирами там разговор короткий.

Многое говорят. Вас уже видели в нашем городе, но в прошлый раз обошлось, а в этот вся ночная гильдия спит и видит, как с вами поквитаться, но против полусотни клинков у них кишка тонка. Хозяин вашего караван-сарая рассказал, как в прошлый раз вы-кое кому пообещали вызвать сотню воинов и спалить весь город, если вам тут станет неуютно. Похоже, это правда.

– С чего ты взял? – не унимался сотник.

– Человек, который приезжает за дюжиной рабов в сопровождении полной полусотни, сможет выставить и в два раза больше.

– Ты умный человек, купец. И честный. Это редкое сочетание, – задумчиво проговорил Ал-Тор, – мне будет очень неприятно, если кто-то еще в городе узнает, где находится мой удел. А когда мне неприятно, то такое же чувство испытывают те, кто его вызвал.

– Не беспокойтесь, господин. Я не собираюсь делиться своим догадками. Каждый должен пользоваться своей головой. Надеюсь, если я приду с караваном в ваш удел, мне окажут такой же прием, как и тем купцам, что смогли заслужить ваше доверие.

– Мы рады всем и ко всем относимся одинаково. Самое главное условие, чтобы твои охранники не смели трогать моих вассалов. Помни, почтенный, ты отвечаешь за своих людей головой.

– Это старинный закон. Неписаный. Я удивлен, что где-то его еще помнят.

– Помнят, почтенный, помнят. Надеюсь, и ты его не забудешь.

– Нет, господин, – склонил голову в поклоне купец, – а теперь, если вы не против, я покажу вам рабыню. Но клянусь вам, что сам не понимаю, что с ней. Она не опоена настойкой лотоса. За то время, пока она у меня, действие настоя давно должно было кончится. Честно говоря, мне и самому интересно знать, каков ее характер, но ничего не получается. Она молчит и почти ни на что не реагирует. Но вы сейчас увидите все сами, – закончил купец и дал знак привести рабыню.