Железный Генерал на мгновение замер, потом кивнул:

— Ценю в людях благородство, ваше императорской величество… Впрочем, я бы удивился, сынок, кабы ты поступил иначе. Я, конечно, согласен. И не думай, что поддамся тебе! У меня, конечно, не было лишнего времени, но тренировки я никогда не прекращал.

Осетр убрал лучевик в кобуру и скинул китель, положил его в гостевое кресло.

— Мне никогда и в голову не приходило, что вы способны поддаться, Всеволод Андреич. В любой схватке.

Дед тоже скинул китель, бросил его на стол и принял боевую стойку.

И они двинулись навстречу друг другу.

Конечно, Дед, при всех своих тренировках, был совершенно не ровня молодому бойцу, периодически поддерживающему свою форму в единоборствах с таким поединщиком, как Найден, да и о пассивном комплексе тоже не забывавшему. Впрочем, играть с генералом, как кошка с мышкой, Осетр не собирался. Это было недостойно Деда. Это было недостойно его самого, даже не будь он императором Это было недостойно самого звания «росомаха».

— Будь внимателен, сынок, — сказал Дед, сторожа движения противника. — Не то потеряешь не только трон, но и жизнь.

— Буду, Всеволод Андреич!

Они сошлись.

Схватка получилась недолгой.

Время на сей раз не убыстрилось, как на Саммерсити. Но этого и не требовалось. Отвлекающий выпад рукой, своевременный блок, постановка которого давно доведена до автоматизма; ответный выпад, ответный блок с судорожным вздохом, означающим неготовность пожилого организма к такому ритму; еще один отвлекающий выпад рукой, и резкий удар носком ботинка в голень. Нога Деда подломилась, и он, заваливаясь на распластанный по полу ковер, был вынужден с трудом опуститься на четвереньки. Вернее, на три опорные точки, потому что четвертая уже не могла держать его вес. Потом он сел, подвернув под себя здоровую ногу, и поднял голову. По оттопырившейся ниже колена штанине было ясно, что другая нога у него теперь с открытым переломом, однако Дед не издал ни рычания, ни стона, ни шипения. Только выступили на лбу бисеринки пота — его при всем желании не проконтролируешь…

Дед даже сумел улыбнуться, хотя улыбка и получилась откровенно кривой.

— Кажется, я на сей раз совершил ошибку. Я имею в виду не нынешнюю нашу схватку.

— Я понимаю, что вы имеете в виду, Всеволод Андреич. Очень жаль, что вы совершили эту ошибку. Мы бы еще многое сделали вместе.

— Не судьба… Большое спасибо за такую смерть, сынок!

— Прощайте, Всеволод Андреич! — сказал Осетр. — Мне очень будет вас не хватать!

Он опустился перед Дедом на колени, обнял старика. И одним коротким движением сломал Деду шейный позвонок.