Свет стал медленно угасать, и Анар осмелился открыть глаза. Аниаллу, неподвижная, побледневшая, неотрывно смотрела в окно. На лице её читалась крайняя степень изумления, быстро сменявшегося страхом, почти паникой. Аниаллу резко обернулась к Анару, открыла было рот, чтобы что-то сказать, но всепроникающий синий поток словно залил ей горло, не дав вымолвить ни слова. Так, без единого звука девушка лишилась сознания и повисла на руках ошеломлённого алая…

* * *

Тень распласталась в прыжке и вдруг застыла в воздухе, словно увязнув в хлынувшем из окна потоке синего света. Её морда почти касалась горла добычи. Бесплотные лапы с выпущенными когтями судорожно сжались, пытаясь вцепиться в душу Аниаллу, которая еще сопротивлялась, но постепенно её тоже затягивало в синий водоворот. Призрак издал неслышный предсмертный вопль — его тело, медленно тая, потекло прочь от такой нестерпимо близкой добычи по одному из лучей. Дух распадался на сотни рваных клочков тумана, которые едва видимыми серыми облачками поплыли к храму. То, что давало ему подобие жизни, было вырвано волей неведомого существа, скрывающегося вдали, за колоннами святилища, и поглощено им…

Прижимая к себе одной рукой Аниаллу, которая, казалось, уже не дышала, Анар выставил вперёд другую, готовясь отразить атаку неведомого врага, напавшего на сианай. Озираясь по сторонам, он так никого и не увидел, только какое-то облачко тумана появилось из ниоткуда и тут же без следа растворилось в синем свете. В этот момент он всем своим естеством ощутил: причина в пении, в свете — в магии, которой они были.

Анар поставил одну ногу на подоконник и высунулся из окна, всматриваясь в синее сияние, вслушиваясь в потусторонний голос. Через мгновение показалась та, кому он принадлежал. Алаю не надо было прибегать к магии, чтобы разглядеть её. Невысокая, черноволосая, в одеждах, таких же ярко-синих, как и ее глаза, она медленно и величественно выступала из дверей храма. Глаза Анара гневно сощурились: другая сианай! — вот кто был всему причиной…

А она пела всё громче, всё более настойчивым был её призыв. А значит, всё меньше шансов оставалось у Алу. Алай лихорадочно искал выход, и тут ему ясно вспомнился их разговор с Аниаллу ещё там, в подземельях Руала. То, как Аниаллу боялась уступить Злу. Она так и не поддалась на его приманку, но та, другая, что убивала её сейчас своим чарующим пением, предала-таки свою богиню.

Анар опустил глаза: кинжал, данный ему Аниаллу, всё ещё висел на поясе алая, излучая свою холодную, страшную силу. Это была его последняя надежда — убить одну сианай, чтобы спасти другую. Оставалось уповать на то, что раз все сианай являлись практически копиями одного существа, то и отданный ему Аниаллу кинжал будет в силах отнять душу не только у неё, но и у другой Тени богини…