Неизвестно как сын Амиалис, которого она на время потеряла из виду, сумел подкрасться к Элеа и выпрыгнуть на неё из-за колонны. И ладно бы просто выпрыгнуть — приставить к её горлу кинжал. Холодный, обессиливающий нож, сделанный драконами Серебряных скал. Где он взял такое оружие, Элеа не представляла. Зато она, старательно борясь со страхом, с изумлением осознала другое: алай, которого она считала предателем, мог бы убить её, и вся сила сианай не стала бы ему помехой, но… не убил. Это заставило Элеа усомниться в своей правоте — только тогда она сумела распознать истинную суть своих «противников» и вовремя остановиться. И слава богине, что успела…

* * *

— Где она, Элеа? — со странным надрывом в голосе спросил Когтестрах. Даже он, закалённый в боях алай-руалец, чувствовал себя неуверенно и тяготился отсутствием Аласаис в Бриаэлларе.

— Уже близко, Амер, но ещё довольно далеко, — уклончиво ответила Элеа. Она взглянула на Гвелиарин быстрым, словно ищущим одобрения взглядом, и Верховная жрица чуть заметно кивнула в ответ, — а теперь я намерена вернуться в Бриаэллар, я и так отсутствовала там непростительно долго, — сказала сианай и в мгновение ока растаяла в воздухе. Женщина, которая только что лишила жизни несколько тысяч алаев…

Стоило ей исчезнуть, как всех охватила грусть — уход так вовремя появившейся сианай Элеа напомнил им о расставании с любимой богиней, которой не было в Бриаэлларе уже многие годы, бесконечно долгие годы для обожающих свою Аласаис, нуждающихся в её постоянном присутствии алаев…

* * *

В коридоре послышались громкие голоса, своей живостью разом вернувшие алаев к реальности. Они легко узнали их: один, принадлежащий магу Тейну, торжественно повествовал о чём-то, словно рассказывал старинную легенду, а другой, по-детски восторженный, был голосом дочки Чутколапа. Через мгновение необычная парочка показалась в дверном проёме: серебристо-седой маг Тейнлаан и юная Эйтли Тинойа, держащая его под руку.

— А ты всё знал и молчал, старая кокетка? — восхищённо лепетала Эйтли, глядя снизу вверх в смеющиеся голубые глаза Тейнлаана. — Мы все тыкались носами в стенки, как трёхдневные котята, а ты уже всё разгадал! — маг только и кивнул в ответ.

Сидящая рядом с Гвелиарин помощница из дома ан Камиан не смогла удержаться:

— Девочка решила, что путь к сердцу Фейнлаана лежит через уши его отца! — мысленно воскликнула она. И хихикнула вслух. Верховная жрица попыталась было изобразить на своём лице осуждение, старательно скрывая усмешку, но потом поняла, что уже выдала себя, и обе алайки тихонько рассмеялись. Чем дольше они наблюдали за странной парочкой, тем больше грозило, что их смех перерастёт в откровенный хохот. Гвелиарин поднесла руку ко рту, но она была слишком слабой преградой насмешливому фырканью. Жрица закусила губу и с укоризной посмотрела на рассмешившую её золотоволосую девушку. Алайка только пожала плечами, и они вновь затряслись от неудержимого смеха. Тейнлаан улыбнулся в усы в ответ на брошенные в его сторону взгляды и скромно потупился.