— Что случилось?

Констебль повернулся от трех полицейских ко мне.

— Два чужака, которые тут бродили по городу… Они вломились к Бобу. Полицейские нашли свежие окурки с тыльной стороны забора. Рядом с закрытой калиткой росло дерево, довольно близко к забору, и ветки у него были почти как лестница.

У меня подогнулись колени, когда я понял, что он говорит о дереве, по которому я забирался на забор. Это я показал им путь. Меня затошнило. Это я научил их забираться в его дом.

— Кому-то из соседей показалось, что они услышали выстрел, — продолжал констебль. — Но сейчас сезон охоты, выстрелы не редкость, разве что не так близко к городу. А потом сосед заметил дым. Похоже, чужаки украли все, что могли, а потом подожгли дом, чтобы смерть Боба выглядела как несчастный случай.

— Смерть? — У меня буквально пропал голос.

— Пожарные из округа нашли его тело в угольях.

Мои ноги так задрожали, что я всерьез испугался падения. Потянулся в поисках опоры. Плечо Бекки. Она меня поддержала.

— Полиция поймала тех двоих, которые это сделали, — сказал констебль.

Я хотел добраться до них и…

— Боб пришел ко мне после вашего отъезда в Нью-Йорк, — сказала Бекки. — Потому что, как вы знаете, ему требовался юрист.

— О чем вы говорите?

Бекки непонимающе на меня посмотрела.

— Разве вы не знали, что он изменил свое завещание?

— Его завещание?

— Он сказал, что вы как раз тот, кем, он надеялся, со временем станут его сыновья. Он сделал вас своим наследником, своим литературным управляющим, передал вам права на все. Его дом и участок теперь принадлежат вам.

Слезы покатились у меня по щекам. Я также рыдал, когда час спустя пожарный отвел меня и Бекки туда, где нашли тело Вентворта в сгоревшей кухне. Тело уже увезли, но очертания в угольях еще виднелись. Я смотрел на почерневшие остатки беседки. Потом отправился в его рабочий кабинет. Пожарный не подпустил меня близко к дому. Но даже с десяти метров я видел кусок искореженного металла, который когда-то был печатной машинкой. И хлопья пепла на месте того, что было его рукописями.

* * *

Теперь вы знаете предысторию. Я провожу немало времени, пытаясь восстановить его дом, хотя не думаю, что в это место когда-нибудь вернется волшебство. Бекки часто приходит мне помогать. Я не справился бы без нее.

Но основная моя забота — «Снежная архитектура». «Марша и сыновей» я отправил к черту, написав особо теплые пожелания моему помощнику, начальнику и главе отдела маркетинга. И заказал тираж в частной типографии под именем Питера Томаса. Художник из Типтона сделал обложку, на которой за падающим снегом угадываются очертания фермы, и весь рисунок выглядит так, словно мир на нем соткан из снежинок. Авторской биографии нет. Именно так собирался издать книгу Вентворт.