Селкерк порывисто встал.

— Но вы же сказали…

— Он потерял шапку. И куртка его распахнулась. Он выполз на берег чуть в стороне от меня, как краб. Точно так же, как сползал с мачты. Конечно же, я раскрыла объятия ему навстречу, и холод нырнул мне под платье. Я смеялась, мистер Селкерк. Плакала, и смеялась, и лепетала что-то. Но потом он поднял голову, и я увидела.

Резко поведя плечом, миссис Маршант замерла. Она молчала несколько минут. Не зная, что и думать, Селкерк беспомощно опустился обратно в кресло.

— Единственный вопрос, который у меня остался, мистер Селкерк: когда это произошло?

По причине, которая была ему непонятна, Селкерку на миг представилось жестокое призрачное лицо Амалии, и он в тысячный раз попытался представить, куда она могла исчезнуть. Потом он подумал о мертвом городе позади и о мусоре, который предмет за предметом, кость за костью уходил в песок, о загадочной смерти тети, о своем дяде. Он никогда не пытался узнать, что случилось с дядей после исчезновения Амалии.

— Я все еще думаю о тех мальчиках, — пробормотала миссис Маршант. — Каждый день. О подвешенном на веревках, обнаженном, изувеченном. И о том, который исчез. Думаете, он, убегая, мог прыгнуть в воду, мистер Селкерк? Я думаю, что мог. Я бы прыгнула.

— О чем, черт возьми, вы…

— Даже у мертвых глаза отражают свет, — сказала она, обратив на него ясный, живой взгляд. — Вы знали это? Но у Чарли глаза… Конечно, это был не Чарли, но…

Селкерк снова едва не вскочил с кресла. Ему захотелось броситься вниз, бежать в вечернюю темноту. Но одновременно он почувствовал, что не может этого сделать.

— Как вас понимать?

Миссис Маршант в ответ посмотрела на него, чуть приподняв голову, призрак улыбки коснулся ее губ и исчез.

— Как меня понимать? Откуда мне знать? Что такое призрак? Вам известно, сколько моряков умерло в радиусе пяти миль от этого места? Наверняка некоторые из них не были этим довольны.

— Вы что же, хотите сказать, что…

— А быть может, все это глупости. Быть может, призраки в чем-то похожи на богов, или они — знакомые лица, которыми мы наделяем то, что приходит за нами. Быть может, это было само море. Не знаю, мистер Селкерк. Но я знаю то, что передо мной было лицо, которое не принадлежало Чарли. В этом у меня нет сомнений. Ни единого. Я лишь надеялась на то, что оно завладело им после того, как он умер, как рак-отшельник забирается в раковину. Прошу, Господи, пусть будет так, пусть это ветер и холод забрали его.

Вздрогнув, Селкерк покачал головой.

— Вы сказали, он умер.

— Так и было.

— Значит, вы ошиблись.