— Где дверь в следующий вагон? — спросил Ричард у проводника.

— Она здесь не нужна, сэр, — ответил Арнольд. — Дальше находятся угольный тендер и локомотив. Заходить туда пассажирам не разрешается.

Но геккону это удалось.

Одна из дверей начала раскачиваться на петлях и биться о стену. Холодный воздух струился в вагон, как вода сквозь жабры лосося.

Ричард толкнул дверь и высунулся из вагона, крепко держась за стенку.

Под ним проносился гравий. На востоке восход очертил черный горизонт алой линией. Впереди, ухая поршнями, по рельсам катился локомотив № 3473-S; хорошо смазанный механизм, щедро накормленный углем, работал, как часы. Железные балки моста приближались с пугающей быстротой. Ричард втянул голову обратно.

— Мы на мосту, — сказал он.

Прежде чем кто-либо успел возразить, если у кого-то и было такое желание, он бросился в открытую дверь.

VII

Прижимаясь к вагону, Ричард подумал о том, что, хотя у него оставалась свободной только одна рука из-за того, что дробовики, в отличие от нарезных винтовок, не оснащаются таким полезным приспособлением, как плечевой ремень, больше некому было ползти по внешней стене несущегося на всех парах поезда.

Гарри был старше по возрасту и положению в клубе, но из-за травмированной руки практически выбыл из игры. Миссис Никлс была слишком грузной, старой, да и к тому же она — женщина. Ну а проводник был не совсем из их группы. Геккон устроился в нем слишком уютно. Вообще, Арнольд был достаточно таинственной фигурой, чувствовалась в нем какая-то хитрость, скрытность, трагедия. Ричард заметил искорки, промелькнувшие в его глазах, когда миссис Никлс рассказывала о старых добрых днях процветания Лондонско-шотландско-айлской железнодорожной компании, о любвеобильном шотландце, о безголовом кочегаре и о страшных событиях тридцать первого года.

Короче говоря, лезть на вагон пришлось ему.

Выпрыгнув в дверь, он ухватился за ее край и повис на внешней стороне вагона, оглушенный грохотом колес. Ветер трепал его, как кусок тряпки. До сцепки вагона с локомотивом оставалось примерно восемь футов. Что находилось внутри вагона на этих восьми футах, в отделении, недоступном для пассажиров, оставалось загадкой. Хотя нет, скорее всего, там находились туалет и ванна машиниста и кочегара, куда можно было попасть по широкому и безопасному трапу вдоль тендера с углем, с перилами и ручками, которых ему сейчас очень не хватало.

Однако над головой у него висела сложенная кольцами красная цепь стоп-крана. Ричард крепко взялся за один виток. Грохот колес перекрыл истошный оглушительный свист локомотива. Холодная цепь впилась в руку. Нужно было надеть перчатки.