— Последствия столь радикального изменения жизни аукаются до сих пор.

— Чем ты со своей компанией энтузиастов лучше этого змия? — ухмыльнулся Гуго. — Помогли людям создать монстров, которые сейчас пожирают своих создателей.

— Действительно, Григорий, зачем было расщеплять атом, развивать науки, которые сейчас приносят вреда больше, чем пользы? — поддержал Гугу Степан.

— Во-первых, мы не пророки. Всего предвидеть не могли. Во-вторых, спичечные фабрики не виноваты в том, что случаются пожары. Любое изобретение можно использовать, как во благо, так и во зло.

— По-моему — это безответственный подход, — не согласился Степан. — Раз уж вы взялись решать проблемы человечества, то уж будьте любезны просчитывать последствия своих действий.

— Этого не смог сделать даже Господь Бог, — усмехнулся Григорий.

— Вы же знаете мои атеистические взгляды. Поэтому ссылка на Бога, в которого я не верю, неуместна.

— Согласен, что часть вины, за происходящее в мире, можно возложить на нас. Но люди не зомби, которые слепо выполняют чужую волю. Может ответственность следует возложить на каждого человека? — предложил Григорий. — Кто мешает им свергать с престолов кровожадных диктаторов или отказаться от использования достижений цивилизации? Люди очень легко поддаются порочным искушениям. Поэтому пользуются всеми предложенными благами, не задумываясь о цене, которую им придется впоследствии заплатить.

— Разве нельзя, зная будущее, изменить его? — спросил Степан.

— Мы не можем заказывать свои видения, — вздохнул Григорий. — У меня иногда создается впечатление, что получаемая информация кем-то дозируется. Кто-то свыше сам решает, что стоит нам давать, а что нет.

— Внеземная цивилизация? — восхищенно спросил Степан.

— Никаких зеленых человечков и внеземных космических кораблей я никогда не видел, — остудил пыл студента Григорий.

— Неужели там никого нет? — Степан ткнул пальцем в потолок.

— Пока на этот вопрос никто однозначно ответить не может.

— А как же Бог? — лукаво спросил Степан.

— За всю мою долгую жизнь, он так и не снизошел ко мне, чтобы поделиться своими откровениями. Случись такое событие, и вся история человечества могла быть совсем иной.

— Вы не верите в Бога? — удивился Степан.

— Сейчас я сомневаюсь в его существовании. Если предположить, что Бог есть, то все твои претензии ко мне нужно переадресовать к нему. Правда, ответ ты получил бы тот же самый — человек сам виновен во всех своих бедах. Знания похожи на джина, выпущенного из бутылки. Но, однажды вырвавшись на волю и завладев умами людей, они уже никогда не возвращаются в заточение. Поэтому, когда мы однажды поделились теми или иными знаниями с отдельным человеком, то уже не могли удержать процесс развития. Любая только родившаяся наука начинала стремительно расти вверх и вширь, словно ветвистое дерево. Ни костры инквизиции, ни тюрьмы диктаторов не смогли остановить тягу людей к познанию. Свободолюбивый человеческий разум всегда стремился вырваться из окружавших его ограничений.