Всему когда-нибудь приходит конец. И наши герои, запыхавшиеся и обессиленные, вошли, наконец, в свое убежище. Завернувшись в шкуры, они принялись утолять голод, наслаждаясь едой.
Аллан Штерн, инженер-консультант, и Беатрис Кендрик, стенографистка-машинистка, а ныне король и королева всего мира сидели у небольшого костра, руками доставая пищу из банок и запивая ее водой прямо из бутылок. Гипотезы, предположения и планы, о которых они говорили, заставляли их сердца биться чаще и тревожнее.
Так прошел час. Ночь начала уступать место рассвету, костер постепенно погас. Завернувшись в свои шкуры, молодые люди попытались уснуть: Аллан — в приемной, а Беатрис — в кабинете.
Несмотря на то что они совсем недавно вышли из состояния длительного транса, огромная усталость, как тяжелые гири, опутывала их тела. И долго еще после того, как Беатрис провалилась в глубокий сон, Аллан Штерн продолжал размышлять, пытаясь найти объяснение всему происшедшему.
Внешний мир
Внешний мир
На рассвете инженер поднялся и принялся за работу. При свете наступающего дня, имея перед собой тысячи нерешенных проблем, Штерн, будучи человеком практичным, выбросил из головы пока неосуществимые мечты и желания и занялся самым неотложным.
«Беатрис ничем не рискует здесь и может побыть пока одна, — подумал он, глядя на спящую девушку, завернувшуюся в тигровую шкуру и похожую на ребенка. — Меня не будет здесь не больше двух-трех часов. Надеюсь, она не проснется за это время. А если проснется… Как быть?»
Подумав мгновение, Аллан склонился к потухшему костру, взял уголек и большими буквами написал на стене: «Скоро вернусь. Все отлично. Не бойтесь».
Инженер спустился вниз. На рассвете разрушенный мир казался еще более страшным. Здоровый, с крепкими нервами, Штерн все же не смог подавить в себе дрожь, видя везде многочисленные признаки внезапной смерти.
В кучах пыли блестели то зуб, то кольцо, то кусочек украшения. Они были везде: на ступеньках, в разрушенных комнатах и кабинетах, в обломках обвалившейся аркады.
Но времени для раздумий не было; жизнь, работа, чувство долга перед другим человеком звали его, и некогда было скорбеть по погибнувшей цивилизации.
Прокладывая себе путь среди руин, инженер держал совет сам с собой.
«Прежде всего — вода! Мы не можем ограничиться лишь ящиком с минеральной водой. Есть, конечно, еще и Гудзон, но он слишком уж соленый. Нужно отыскать иной источник пресной воды. Это первая жизненная потребность… За счет консервов и дичи, которую мне, возможно, удастся убить, мы сможем прожить, но более всего нам нужна питьевая вода».