— И что? Если ты ее любишь, она всегда рядом. А если ты мне врал…

— Я не врал, Алис. Я Лиандру выбросить из головы не могу, по ночам — особенно. Засыпаю, и мне кажется, что я посреди Проклятой дороги и Лиа — вот она, только рукой коснись, но не дотянешься. И сердце начинает ныть и жаловаться, то ли от любви, то ли от страха. Может, любовь такая и есть? И если это — не она, то, что тогда?

— Не знаю, Лето. Я всегда думала, что любовь — это весело.

— Мне весело с тобой, Алис, но в Лиандре было нечто притягательное, чего тебе недостает. Магия какая-то. Без обид, ты хорошая девчонка, не будь я таким дураком, давно бы уже…

— Во мне магии мало?! Все, хватит, я иду целовать ария! — оборвала Алиссен Лето и поднялась с земли, направляясь к Эверону.

— Не надо, я забираю назад свой уговор. Он тебя укусит или плюнет.

— И пусть. Мне интересно попробовать.

Слова Лето задели девушку за живое. Значит, в ней действительно чего-то не хватает, раз лучший друг так говорит? А Эверон слушает и жжет своими угольными глазами, к нему и подходить-то близко не хочется. Почему арий такой бледный? Наверняка, его рот холодный, как у покойника. Алиссен зажмурилась, прикасаясь к губам ария. Они были теплые. На поцелуй Эверон не ответил.

— Противно? — сочувственно спросил Лето.

— Вовсе нет. Словно бы и не арий.

— Зато его всего передернуло.

— Неправда, он не шевельнулся даже.

— Равнодушным точно не остался. Не делай так больше, Алис. Надо ноги ему на ночь связать, чтобы самим выспаться.

Друзья привязали Эверона к дереву ремнем от торбы и улеглись спать.

* * *

Ночью Алиссен проснулась от тяжести, навалившейся на грудь. Она подумала, что Лето прилез погреться, но это был не аквилеец. На лицо падали черные волосы ария, а его руки твердо придерживали ее за шею. Эверон решил вернуть поцелуй, полученный накануне вечером, и сделал это неспешно и со знанием дела.

— Как ты освободился? — шепнула Алиссен.

Эверон плотно прикрыл ей рот ладонью. Она предприняла попытку вырваться и беспомощно обернулась на Лето, лежащего неподалеку.

— Он спит, — уверил арий.

В подтверждение его слов, Лето перевернулся на другой бок, опровергая худшие опасения. Значит, жив.