Крысолюд превратился в груду окровавленного мяса. И тут же его поглотила тьма – стволы с фонарями метнулись к очередным целям.

И вот он, момент истины.

Бегущий по стене грондр. Оборотень-вепрь, воплощенная мощь и непобедимость. Копыта исчезли – верный признак мутации. Когти грондра оставляют на бетоне глубокие борозды. Легко представить, что этот урод сделает с человеком. Свиные глазки яростно светится, клыки готовы вспороть живот незадачливого мента.

Щелчок затвора.

Антон бездарно растратил всю обойму, и теперь у него был пустой рожок. Тридцать патронов, мать твою. Вот что думал Никита. Тридцать серебряных пуль, и всего двое убитых врагов. Чудеса меткости. Моя милиция меня бережет.

Брат Валика истошно заорал.

Еще бы – тварь мчалась семимильными прыжками, быстро сокращая дистанцию. По стене, как по бульвару. Наверное, тогда Антошка и обделался. Грубо звучит, но отражает правду жизни. Ноздри Рамона не сразу уловили запах. Источник определился позже. В тот момент было не до запахов.

В тот момент Рамон отбросил истощивший свои силы «аграм», выдернул из чехла за спиной «винчестер» и накормил грондра двенадцатым калибром. Дробь превратила грудную клетку вепря в бесформенную мешанину из костей и плоти. Настоящий фарш, иначе не скажешь.

Вторым выстрелом Никита разворотил оборотню черепушку.

Переверты ретировались. Судя по всему, стая потеряла вожака. И понесла серьезные потери. Не всякий корм по зубам.

В наступившей тишине слышалось прерывистое дыхание Антона. Брат Валика стоял посреди тоннеля, сжимая бесполезный автомат.

Несло какой-то гадостью.

– Что теперь? – Валик ступил в круг света. Его руки переломили ствол. Стреляные гильзы со звоном упали на рельсы. – Считать трупы?

– Не считать, – покачал головой Никита. – Тебе, друг мой, предстоит сбор сувениров на память.

Валика передернуло.

– Сувениров?

Лучше бы не спрашивал.

– Да. Сгодятся клыки, уши, когти. Можешь копыто отрубить. Главное – действуй быстро. Пока они не начли в людей перекидываться.

Ведун сглотнул.

– А если не успею?