— «Был» — это в смысле, что теперь его нет? — уточнил я. — Помер, что ли?

— Надеюсь, — бодро ответила Стелла, разворачивая салфетку, в которой лежали вилка и нож. — Но это вряд ли, больно хитер и скользок. Внешне дурак дураком, это да, а на деле палец в рот ему не клади.

— Так в чем же дело, если он жив? — нахмурился я. — Вон телефон, позвони, договорись. Если трубку не возьмет — напиши. СМС, вотсап, почта — вариантов масса. Стелла, это та ситуация, когда прогиб таковым не является. В конце концов — давай ему заплатим. Хорошо заплатим.

— Да не в этом дело, — вздохнула девушка. — Принципы тут ни при чем. Да и договориться бы я с ним смогла. Не скажу, что мы были друзья, но и особой вражды не имелось. Так, «привет — пока». Просто этот паршивец из Москвы невесть куда еще в начале лета смылся. По весне одна неприятная история случилась, со стрельбой, трупами, беготней и всем таким прочим, а он оказался в самом ее центре. Замять ее замяли, кое — кому из представителей власти огласка произошедшего тоже не нужна была, но Смолин, как видно, решил, что безопасности много не бывает, а потому свалил из страны куда подальше. Куда именно — никому не известно. А если кто и в курсе, то молчит. Телефон недоступен, набирала я пару раз еще в июне, а почты его у меня и не было никогда.

— Ходящий близ Смерти, — повторил я. — Мрачно звучит.

— Так он ведьмак, — передернула плечиками Стелла, принимаясь за салат. — Какое уж там веселье? Они все на голову ушибленные, поверь. Названия у нас вроде как созвучные — мы ведьмы, они ведьмаки, а разница в мировоззрениях при этом гигантская. Мы озорные, милые, всегда открытые к общению, а этим только дай кого — нибудь прибить. Ты, Валера, если что держись от них подальше, они тебя плохому научат! Слушай, а неплохой «Цезарь». Даже не ожидала.

— Ушибленный твой Смолин на голову, не ушибленный, а помочь он нам мог бы здорово, — пробормотал я. — Слушай, а другого Ходящего ты не знаешь? Ну вряд ли это такой уникальный дар?

— Все живущие в Ночи уникальны, — промокнула губы салфеткой Стелла. — Даже если они просто ведьмы или вурдалаки. А иные — уникальны вдвойне. Например, другой такой, как я, красотки среди московских ведьм не сыщешь, правда ты, чурбан, этого осознавать не желаешь. Хранитель кладов в Москве и области тоже один, другого нет. И Ходящие встречаются нечасто.

— Много слов, мало смысла, — оборвал ее я. — Был задан простой вопрос, нужен такой же ответ.

— Нет. — Ведьма снова принялась за салат. — Другого нет. Мне, по крайней мере, о таковом ничего неизвестно.