— Мне надо идти, — сказала Вик.

— Ну так иди, — сказал Лу, воздвигаясь между ней и Табитой Хаттер.

— Коллеги! — снова крикнула Хаттер.

Вик прошла через ванную в свою спальню. Она закрыла за собой дверь. Замка не было, поэтому она схватила шкаф и подтащила его, визжащий о сосновые половицы, к двери ванной, чтобы забаррикадироваться. Она повернула защелку на двери в коридор. Еще два шага привели ее к окну, выходившему в задний двор.

Она раздвинула шторы, открыла окно.

В коридоре кричали.

Она услышала, как возмущенно повысил голос Лу.

— Чуня, о чем базар? Давай все уладим, почему бы нам не договориться? — сказал Лу.

— Коллеги! — крикнула Хаттер в третий раз, но теперь добавила: — Оружие убрать!

Вик подняла окно, уперлась ногой в сетку и толкнула ее. Вся сетка вырвалась из рамки и упала во двор. Она последовала за ней, свесив ноги с подоконника, а затем спрыгнув с пяти футов в траву.

На ней были те же обрезанные джинсы, что и накануне, футболка с Брюсом Спрингстином[139] времен альбома «Подъем»[140], ни шлема, ни куртки не было. Она даже не знала, оставались ли ключи в байке или лежали среди мелочи Лу на кровати.

Она услышала, как позади, в спальне, кто-то ломится в дверь.

— Остынь! — крикнул Лу. — Чувак, я типа серьезно!

Озеро было плоским серебристым полотнищем, отражающим небо. Оно походило на расплавленный хром. Воздух отягощала угрюмая влажность.

Задний двор был в полном ее распоряжении. Двое загорелых мужчин в шортах и соломенных шляпах ловили рыбу с алюминиевой лодки ярдах в ста от берега. Один из них поднял руку и приветливо помахал, словно находил совершенно обычным явлением, что женщина выходит из своего дома посредством заднего окна.

Вик проникла в каретный сарай через боковую дверь.

«Триумф» стоял, опираясь на свою подставку. Ключ был в нем.

Широкие двери каретного сарая были открыты, и Вик видела ниже по подъездной дороге место, где собрались телевизионщики, чтобы записать заявление, которого она никогда не сделает. Рощицу камер расположили у подножия дороги, направив их на кучу микрофонов в углу двора. Связки кабелей ползли от них к новостным фургонам, припаркованным слева. Повернуть налево и лавировать между этими фургонами было непросто, но справа, в северном направлении, дорога оставалась открытой.

В каретном дворе она не слышала шума, поднявшегося в коттедже. В помещении стояла приглушенная, удушливая тишина слишком жаркого дня разгара лета. Это время суток отмечено дремотой и спокойствием, в такие часы собаки спят под крылечками. Даже для мух было слишком жарко.