— Потому что они ведьмы. — спокойно ответила Кэролайн, не показывая волнения. — А не гибриды.

— Магия здесь не действует, как и все, что как-то связано с магией. — изрек Тайлер. — А так как ты была обращена с помощью заклинания…

— Ты бессильна. — закончила Аврора довольно. — Здесь, ты просто бессильная ведьма. Которая будет жить, пока я захочу. Видишь ли, умирают здесь далеко не от голода, или жажды. Здесь обитает худший из всех кошмаров всех ведьм… И с ним заключена сделка. Ты — бесконечный источник энергии. А когда я захочу чтобы ты умерла… Ты умрешь.

— Никто не выбирался говоришь? — переспрашивает блондинка. — Значит я выберусь. И неужели ты думаешь, что первородная семья… Такие вампиры, как Клаус… — начала она, специально беся Аврору. — Бросят меня здесь? Или они не догадаются чьих рук это дело?

Глаза Авроры потемнели от гнева и она схватила блондинку за шею.

— Не узнают. — твердо сказала она. — Ведь такие вампиры, как Клаус, будут заняты мной.

— Не стала бы я на это полагаться. — усмехнулась Кэролайн, сбрасывая руку вампирши. — Увы, предпочтения первородных вампиров весьма переменчивы. Проверено на себе. Ну это так, как ты сказала? Между нами, девочками?

Аврора замахнулась и от каменных стен эхом отскочил звук удара и негромкий вскрик. Кэролайн услышала, как Аврора встает с места, и почувствовала, как что-то горячее потекло по щеке.

— Ах да… Регенерация тут не работает. — сказала она спокойно. — Так что любуйся этими стенами… Они будут последним, что ты увидишь в своей жизни, тварь.

Теперь, блондинка поняла, почему ей воткнули кол в живот и усыпили чем-то, а не свернули шею!

И прежде, чем Кэролайн успевает что-либо ответить, ей что-то вкалывают в шею и она вновь погружается в темноту.

***

Блондинка приходит в себя и первое, что она видит перед собой, это темноту. Полную, беспросветную темноту. Она осторожно ощупывает свои раны и понимает, что рана на щеке так и не зажила, а вот кровь остановилась. Ей повезло, что рана от кола зажила еще там, на поверхности. Она осторожно, придерживаясь за стены, встает и двигается вперед. Туда, где она видела единственный выход из помещения, когда оно еще освещалось тусклым светом фонаря.

На ощупь, она выходит в коридор и чувствует холодный ветер, ходящий по нему. Она чувствует леденящий холод, ведь она все еще была одета в то голубое платье и туфли на каблуке.

Чувствуя неровную поверхность пола, она снимает туфли, ставя их на пол, у стены, чтобы ненароком не упасть и не сломать себе что-нибудь, и становится ногами на землю. Она тут же чувствует холод, словно стоит на льду и неуверенно делает шаг, ощупывая стену вперед себя.