— А я твоя вещь? — тихо спросила Маша. Глаза ее блестели, но слезы еще не текли. — Я вещь?

— Так, успокойтесь, — влез Игорь, хотя успокаивать следовало и его самого. — Никто здесь никого никем не считает.

— Да заткнись ты, долбанный неизвестный герой.

Илья опустил тяжелую руку на плечо Виктора.

— Хватит, — медленно произнес он.

Антон с Егором стояли в стороне, с удивлением глядя на происходящую перебранку, и готовые влезть разнимать парней в случае драки.

Игорь бросил взгляд на Машу. Девушка плакала. Ее губы мелко подрагивали. Взгляд был готов разорвать своего парня на мелкие кусочки.

— Ты, правда, обо мне так думаешь? — еле сдерживая истерику, спросила она. — Ты думаешь, что все из-за него одного? — она мотнул головой в сторону Игоря. — Какой же ты эгоист, думающий только о себе, о своем спокойствие, о своих вещах. Тебе наплевать на всех кругом. А сюда ты поперся зачем? За мной? За своей вещью? Следить, чтобы я с Игорем не переспала по дороге? Урод! Я же тебя… — девушка начала захлебываться слезами. — Ни единого повода… Ничего. А ты?

Виктор, краснея и чувствуя, что где-то перегнул палку, попытался прикоснуться к Маше.

— Машь, перестань, — сказал он, протягивая руку и сам внезапно успокаиваясь. — Не так. Я не то имел ввиду.

Девушка отшатнулась. Отчего-то вспомнила, как однажды примерила Игоря на роль своего парня. Испугалась. Что если Виктор прав? И подсознательно, она только и делала, что шла за Игорем, как за мужчиной? И никакие инопланетные страсти тут ни причем. Простая человеческая симпатия. Сделала еще шаг назад, отшатываясь и от руки Виктора, и от своих мыслей, споткнулась о пьедестал и села на него, отчего тот слегка опустился вниз.

«Нет», — ревя, девушка вглядывалась в саму себя. — «Нет. Нет. Не Игорь?» — она подняла зареванные глаза на Виктора. — «Он».

Ей стало стыдно за свое сомнение, за то, что сама подумала, что Игорь может заменить ей ее парня. Стыд и раскаяние заполнили душу Маши, и она, уронив голову на руки, разревелась в полную силу. Она сама дала Виктору повод, думать, что Игорь ей нравиться. Вынудила его сомневаться и засомневалась сама.

— Дура, — проныла она. — Какая я дурра! — она с укором посмотрела на Виктора. Раскрасневшиеся глаза были полны грусти и обиды. — Вить, ты думаешь, что я из-за него? Да? — и, не дав тому ответить, продолжила. — Да я тебя только люблю. Только с тобой всегда. А ты? — девушка вновь расплакалась. Она раскаивалась и злилась на себя.

Виктор подошел к ней. Присел на корточки рядом.

— Прости, — сказал он дрогнувшим голосом. — Я не хотел этого говорить, — горькая слеза прочертила на сухом лице яркую линию. — Я тоже только тебя. И сюда только из-за тебя. Но не за вещью, — уже и вторая мокрая линия пересекла лицо парня. — Прости. Я люблю тебя. Только тебя и за тебя готов, что угодно!