Спустя считанные секунды внутрь забежал Прометей, ударив своей металлической ладонью по красной клавише на стене, после чего ворота перекрыли собой вход, а перед этим он выкинул на улицу труп отбойного молотка.

Последним активным объектом спутник наблюдал крюгера в лице Прометея. Отсутствие людей на поверхности Мона приравняла к их нейтрализации.

Лоран отбросил гранатомёт в сторону и прилепил ладони к перевёрнутому лобовому стеклу:

– Вы как?

В ответ он получал лишь неменяющиеся перепуганные лица со стекавшими слезами и громкими тяжёлыми стонами.

– Держитесь за что-нибудь! Мы сейчас перевернём кузов!

Джоана изо всех сил обняла Сару с Дэнни. Сара крепко вцепилась в руль одной рукой, а второй всё также прижимала к себе брата, который скрючился, как в утробе матери.

Лоран и Абдул начали аккуратно сдвигать с места кузов, толкая верхний край крыши. После некоторых усилий джип начал возвращаться в исходное положение. На противоположной стороне кузов принимал Прометей, обеспечив мягкую посадку.

Напуганный до смерти Бюрократ забился в угол салона и не выползал из-под ног Джоаны, пока она не взяла его на руки.

Они покинули джип, и все дружно разместились на заднем сидении первого внедорожника, стоявшего в совсем рядом в начале спуска. Прометей обосновался на крыше, крепко вцепившись пальцами за края. Автомобиль медленно съезжал в глубину под наклоном в пятнадцать градусов. Спуск напоминал некий коридор, который освещали множество продолговатых лампочек, расположенных по всем четырём угловым направлениям спуска через равные интервалы.

Глубокие и тяжёлые вздохи от пережитого ужаса никак не стихали. Дэнни всё также похныкивал, и по-прежнему не убирал руки с шеи Сары. Она заботливо поглаживала его по спине, прижимая губы к его затылку. Со стеклянным взглядом, направленным в окно, и прекратившимися слезами, Джоана как заевшая пластинка проговаривала набор фраз, смысл которых был примерно одинаковый:

– Твари. Сколько можно? Сколько ещё? Будь они прокляты.

Виктор уже не щурился. Свет в бункере был для него комфортным. Он прекрасно понимал, что слова Джоаны – результат пережитого сильного стресса, способ выплеснуть наружу всё то, что накопилось. Но всё же он отозвался:

– Потерпите. Мы обязаны завершить начатое. Тогда каждый сможет вернуться домой.

– Домой?! – Джоана продолжала выплёскивать эмоции. Она не заметила ни чуточки здравого смысла в словах Виктора. Сказанное им показалось ей отменным бредом. – А он у нас есть? Помнится, всё что осталось от наших домов – это руины! Хлам! А где наши семьи?!