Я еще раз попытался высвободиться, но так и не сумел этого сделать. Казалось, что вся моя кожа превратилась в корпус из нержавеющей стали. Я вновь разразился ругательствами, однако же в отчаянии смолк.

– Ты слишком высокого мнения о себе, – заметил владелец Лутылочной Бавки. – Ну, посмотри на себя! Я, например, не нанял бы тебя даже мыть окна в моем заведении. Ты надеешься жениться на девушке, которая привыкла к кое-какому комфорту, и впадаешь в отчаяние, получив от нее отказ. И почему же ты получил полный отлуп, а? Да потому, что у тебя нет работы. Потому что ты ни на что не годен. Потому, что ты вообще жопа. Хи-хи-хи! И у тебя еще хватает наглости чего-то требовать от людей. Да я на твоем месте вежливо попросил бы, чтобы меня освободили, а потом постарался бы уговорить кого-нибудь в этом магазине, чтобы мне продали бутылочку зелья, способного помочь в твоем положении.

В общем, я никогда и не перед кем не извиняюсь, никогда не сдаюсь и не желаю слушать никаких пустобрехов-торговцев. Однако на этот раз ситуация была совершенно иной. Мне еще не приходилось быть превращенным в камень, не приходилось и выслушивать о себе стольких неприятных истин. И я смягчился:

– Ну ладно, ладно; значит, выпустите меня. А потом я что-нибудь куплю.

– Не больно-то приветливо это звучит, – довольным тоном произнес он, непринужденно соскакивая на пол и беря пульверизатор на изготовку. – Тебе придется сказать «пожалуйста». И – «очень-очень прошу вас».

– Пожалуйста! Очень-очень прошу вас, – сказал я, задыхаясь от унижения.

Он вернулся к своему прилавку и возвратился с порошком на бумажке, которую поднес к моему носу. Через пару секунд я облился потом, и конечности мои утратили жесткость так быстро, что я едва не упал. Я бы распростерся на спине, однако хозяин лавки подхватил меня и заботливо повел к креслу. Пока сила возвращалась в мои потрясенные мышцы, мне подумалось, что за подобные фокусы этого гоблина не худо бы размазать по стенке. Однако остановило меня странное ощущение – странное потому, что прежде оно никогда не посещало меня. Простое понимание того, что когда я выйду из этой лавки наружу, то соглашусь со столь низким мнением обо мне.

Торговец отнюдь не спешил. Бодро потирая лапки, он повернулся к полкам:

– Ну-с, посмотрим… так что же тебе подойдет наилучшим образом, хотелось бы знать? Гм-м-м. Успех? Ты не сумеешь им воспользоваться. Деньги? Ты не знаешь, как надо их тратить. Хорошую работу? Ты для нее не годишься.

Обратив ко мне кроткий взгляд, он покачал головой:

– Печальный случай. Цк, цк.