— Сельвен… — Прохрипел он, шагая к ней.

— Не подходи ко мне! — Её рука вытянулась вперёд в предупреждающем жесте, второй же эльфийка безуспешно пыталась собрать остатки разорванного платья на груди. Его глаза непроизвольно проследили за движением и скользнули вниз, но почти сразу вновь обратились к её лицу.

— Почему ты отталкиваешь меня?… — Эльф опять попытался приблизиться, но она лишь отрицательно завертела головой.

— Нет, нет… Я не смогу пройти через это снова! — На глаза набежали слёзы, она попыталась отойти от дерева, но он тут же шагнул к ней навстречу и преградил дорогу.

— Сельвен, о чём ты? — Голубые глаза удивлённо расширились, а ей вдруг стало нестерпимо больно.

— Не прикасайся ко мне! — И прежде, чем она успела себя остановить, её ладонь отвесила ему звонкую пощёчину. Сельвен замерла на мгновение, но тут же отдёрнула руку, словно обожглась. Принц отшатнулся. Несколько долгих секунд они ошарашенно смотрели друг на друга, пока её полушёпот не нарушил молчание. — Оставь меня, Леголас… Сразу после праздника я уеду, и ты меня больше никогда не увидишь. Так позволь мне провести оставшиеся недели в покое, не мучай меня и не ищи со мной встречи… — Голос предательски дрожал, а эльф напротив был мучительно молчалив. На его лице отразилось сожаление, и это стало последней каплей. — Прощай. — Выдохнула она через силу и вновь устремилась сквозь чащу. Кажется, принц звал её, но не бросился догонять.

Забежав в дом, Сельвен, по непонятной ей причине не поспешила в спальню, где могла бы спокойно сменить одежду, а направилась в библиотеку. Здесь, как обычно царил полумрак, разбавленный лишь светом от разожжённого камина. Уже по привычке, эльфийка, не глядя, прошла до повёрнутого в сторону огня высокого кресла и устало опустилась на мягкие подушки, но в следующее мгновение чуть не подскочила и не закричала от неожиданности — в соседнем кресле сидела Ирина. Смертная была бледна и, казалось, даже не заметила её, устремив невидящий взор на языки пламени. Сельвен уже видела её такой, погружённой в свои мысли, отстранённой…Но в этот раз эльфийке не захотелось начинать разговор и она лишь устало откинулась на спинку кресла, вслед за женщиной сконцентрировала всё внимание на огне. Поэтому дочь лекаря и пропустила вопрос, сказанный еле слышным шёпотом, уловив лишь последние слова.

— Ирина, ты что-то сказала? — Но смертная так и не обернулась в её сторону, лишь прочистила горло.

— Почему он тебе не нравится? — Проговорила она чуть громче.

— Кто?

— Ли, вернее Лаэрт.

— Менестрель? — Уточнила Сельвен удивлённо. Её собеседница ответила, коротко кивнув. По правде сказать, вопрос показался Сельвен несколько неожиданным, и она поневоле насторожилась, но в голосе смертной не чувствовалось и тени той агрессии, что била через край ранее. Однако эльфийка не спешила с ответом, наверное ещё и потому, что и сама не была полностью уверена в своих мыслях. Когда она вновь заговорила, её голос прозвучал на удивление мягко и задумчиво. — Я бы не сказала, что он мне не нравится… Но он вызывает у меня чувство настороженности. Глядя на него я не могу избавиться от ощущения, что он какой-то другой, неправильный, чужой… — Губы смертной тронула лёгкая улыбка.