Дело оставалось за малым — узнать личность этого эгоиста. Я чётко помню, что в манге был персонаж, на сто процентов попадающий под определение «утончённый эгоист с манией величия». А кто — не помню!

Так, будем мыслить логически. Ведь, когда я узнаю, кто это — завалить будет легче, персона же знакома, и тогда знаешь, чего ожидать. Начнём с мании величия. У кого в манге мания величия? У Алукарда и главы Миллениума Майора. Есть ещё парочка, но эти — основные. Макса сразу отметаем — он, может, и является эгоистом, но уж точно не утончённым. Алукард… Вот кто точно эгоист, его даже можно назвать утончённым при наличии воображения, но есть одно «но». Алукард работает на Хеллсинг.

Думай, Аня, думай давай! Я же никогда не отличалась излишней тупостью! Логика, логика, и ещё раз логика! У кого может быть мания величия? У того, кто мечтает победить Алукарда. А тот, кто мечтает победить Алукарда, всегда заявляет, мол, я крутой, я круче носферату, я его завалю. Кто мечтает завалить Алика? Андерсон, Максвелл, любая его (Алукарда) жертва, Валентайны, весь Миллениум…

О_О

ВАЛЕНТАЙНЫ!

ЛЮК ВАЛЕНТАЙН!!!

Он! Это точно он! Утончённый эгоист с манией величия! Кто же ещё может так полно подходить под это определение? А Ян тогда выполняет всю грязную работу!

— Вы догадались, госпожа? — внезапно спросил Себастьян.

— Мать моя, — вздрогнула я, — не пугай так, Себастьян. Да, догадалась. А как ты понял?

— Простите. У Вас выражение лица сменилось на ликующее.

— Ясно…

— Так кто это?

— Люк Валентайн. Помнишь такого?

— Валентайн… Люк Валентайн… — Себас принялся вспоминать мангу, — Вспомнил. Что Вы намерены предпринять, госпожа?

Есть у меня одна идейка, правда, Себастьяну не понравится. Но это не его дело. Он — мой слуга, его дело — подчиняться и не спрашивать.

— Зная Валентайнов, могу с уверенностью предположить, что от экспериментов они не откажутся… — протянула я.

— Госпожа! — воскликнул Себастьян, — Вы же не собираетесь…

— Собираюсь. Себастьян, слушай мой приказ — когда позову, уничтожить всех и всё вокруг!

— Да, моя госпожа, — поклонился Себастьян, сверкнув глазами.

Я молча отвернулась, открыла окно в купе и выпрыгнула из поезда.