Что-то тут не сходится. Я всю свою сознательную жизнь была верна принципу «Забыть — значит, предать», как бы плохо мне ни было.

«Но Вы же из-за страданий потеряли жизнь!» — гневно возразил мне Каин.

Но это же не значит, что я бы продолжила их терять и дальше?

Каин, продолжавший бухтеть, заткнулся.

Ага! — восторжествовала я, — Значит, что-то всё-таки тут не сходится!

«Нууу…» — протянул парень.

Не нукай. Если ты не ответил на вопрос, значит, я бы их не теряла дальше. Мы, неко, такие — пострадаем, умрём и продолжим жить дальше.

«Можно подумать, Вы что-то об этом знаете», — угрюмо пробурчал Каин.

Ну я же неко всё-таки!

«Ага, а сколько времени Вы неко?! Один месяц, не считая вырезанного года?! И много Вы узнали за этот месяц?!»

Не смей поднимать на меня голос. К твоему сведению, мои инстинкты всё запомнили.

«Простите меня», — в голосе Каина послышалось искреннее раскаяние, — «я не хотел. Я лишь пытаюсь уберечь Вас! Я не смогу защитить Вас ещё раз, если Ваша душа опять загорится!»

При этих словах у меня как-то странно заныли виски.

Тут же послышался угрожающий скрип зубами, и, судя по звуку, Каину с ноги дали в морду.

Каин… Ты живой?

«Не очень…» — простонал Каин и залез поглубже в моё подсознание, чтобы не мешать, ибо до Академии я почти дошла.

Итак, вернёмся к прерванным рассуждениям. Пострадаем, умрём и продолжим жить. Это раз. И надо учесть мои человеческие принципы — это два. Эх, в таких делах мне нужен кое чей совет…

— Аня! — крикнул кое-кто, маша мне руками от ворот Академии.

— Ирука! — приветливо улыбнулась я, ускоряя шаг.

С Ирукой я подружилась сразу же по прибытию в Коноху. С ним легко и просто, прямо как с Генмой. Только он (Ирука) не пристаёт ко мне. Именно Ирука помогал мне во время моей чёрной депрессии, именно он поставил меня на ноги, когда мои воспоминания канули в небытиё. Правда, я этого всего не помню, равно как и первый месяц нашей дружбы, но разве это важно?