Мои губы прошлись по изящной ножке, до самого конца и остановились, пристально изучая, пять маленьких розовых пальчиков. Аккуратные покусывания этой прелести доставляли девушке море удовольствия, как впрочем, и мне. Закончив с изучением одной ножки, я плавно перебрался на вторую, повторив с ней всю процедуру. После чего разместил так понравившиеся мне ножки у себя на плечах и подался вперед, целуя влажные губы малышки. Одновременно с этим помогая себе рукой и входя в девушку. Ритмичные движения сопровождались отчаянными стонами, я не прерывал поцелуй, не позволяя, девушке выразить свои чувства в крике.
Через некоторое время я все же оставил губки девушки в покое и по комнате разлился полузадушенный крик удовольствия и я удовлетворенно развалился рядом с малышкой.
Отдохнув, десять минут, я принялся за второй раунд, поскольку у девушки еще оставались силы, и немного отойдя от возбуждения, в ее головку стали проникать грустные мысли. У меня самого, сил на второй раунд практически не было, все-таки только после ментального истощения, да еще и с тремя девчонками успел покувыркаться, но если у тебя временно нет мужских сил, это еще не значит, что ты не способен довести девушку до пика наслаждения, тем более, если ты эмпат.
Мои руки снова отправились на изучение тела девушки, властно захватывая самые приятные места. Маленькие соски под напором моего языка достаточно быстро вернули себе твердость, и, оставив холмики малышки на откуп рук, моя голова разместилась между, стройных ножек. Поцеловав каждую, я приступил к самому вкусному лакомству, срывая сначала осторожные поцелуи, а потом все настойчивее приникая к влажной киске.
Очень скоро тело красавицы скрутила судорога удовольствия, но я так просто не остановился, и только усилил ласки. Спустя полчаса я устало развалился на кровати, а на моем плече дремала счастливая Садаё. Конечно, когда она проснется, мысли о потерянной семье вернуться, но теперь они не будут настолько болезненными, просто из-за наложения воспоминаний. Теперь вспоминая о семье, она будет вспоминать и это утро, заполненное любовью и поддержкой.
Время уже больше двенадцати, а я не только не завтракал, но еще и с постели не встал, но оставлять Садаё одну было бы неправильно. Хотя.