Нож выпал из рук Альберта, его глаза расширились, а сам он резко побледнел.

— То есть, когда ты в одиночку пошел спасать Дориана, то мог погибнуть? — дрожащим голосом спросил он.

— Такое развитие событий не исключено, но тогда я не знал об отравлении, — спокойно ответил Гарри, начав помешивать Сонное зелье.

Дориан убийственно посмотрел на картошку и сел на пол рядом с котлом.

— Ты уже второй раз чуть не умер из–за меня, — еле слышно прошептал он.

Поттер передернул плечами.

— Чушь, не надо забывать первопричины, — раздраженно отозвался он. — В первый раз в моем состоянии был виноват Волдеморт, во второй, скорее всего, Снейп.

Грегорович поднял с пола нож и вернулся к измельчению ингредиентов, хотя его руки немного подрагивали.

— Почему ты решил, что именно твой опекун тебе отравил? У него вроде бы не было никаких мотивов для этого, — осторожно высказал свое мнение Альберт.

— Потому что больше никто не мог, — угрюмо отозвался Гарри. — Для начала, он зельевар и мог изготовить настолько сложный яд. Я нигде не смог найти его полного рецепта, но по обнаруженным обрывкам уже сейчас могу сделать вывод, что даже для профессора Мейера это было бы очень тяжелой задачей. Следующий пункт — он все лето постоянно добавлял мне в чай зелья. Я их пил, потому что считал, что это успокоительное. Видимо, я действительно слишком расслабился рядом с ним. Просто с определенного момента мне стало казаться, что он не нападет на меня. Видимо, я ошибся, он просто стал действовать более тонко.

— Может, ты заблуждаешься? — Эдвин тоже не был убежден доводами друга.

— Это мне и предстоит проверить, — обреченно сказал Гарри. — Я должен знать, он это или нет. Я не знаю, как объяснить… — он взлохматил свои волосы. — Наверное, я хочу получить подтверждение того, что я ошибаюсь. Не могу сказать, что привязался к Снейпу, но я привык к нему. Он нехороший человек и было бы самообманом приписывать ему массу положительных качеств, но профессор сделал для меня многое. Например, разрешил отпраздновать свой День Рождения в его доме и показал мне могилы родителей. Это не меняет того, что он пытается задеть меня при каждом удобном случае и считает чуть умнее флоббер–червя, — мальчик перевел дыхание. — Мое отношение к нему двояко, он иногда прессует меня психологически и подчеркивает мою незначимость, как человека и личности, и в то же время Снейп иногда делает какие–то совершенно странные, необычные для него человечные вещи. Мне не хотелось ошибаться в этой его стороне.

Гримм недовольно гавкнул и носом опрокинул еще одни песочные часы на столешницу.