Я поднялся и, жадно скользнув по ее телу взглядом, произнес:

— Это еще не все — за службу мне я могу дать дар. Кровь от крови моей. Часть моей силы. Она возвысит тебя и даст возможность служить достойно…

Она на меня серьезно посмотрела:

— Часть твоей силы?

Киваю:

— Да.

— Что ж — хорошо. У меня только один вопрос: даже если я сменю имя — я не смогу затеряться… Ринго Амеюри чересчур знаменита в определенных кругах.

— Мы поменяем тебе прическу, может быть сменим цвет волос, ты потренируешься по другому говорить и все — ты другой человек. Возможно, в добавок, я немного изменю тебе лицо… Это, конечно, сложно играть другую роль, но ты — куноичи. Пусть и атакующего плана. Однако, я думаю, это не будет длиться долго. Год-два и твое лицо забудут, перечеркнув его надписью «мертва». Останется лишь воспоминание, что вот была такая Мечница, по имени Ринго Амеюри.

— Поменять прическу? Лицо? — она все-таки женщина и эти пункты ее взволновали больше всего.

— О! Не переживай — я думаю более короткие волосы будут тебе идти. А насчет лица… Чуть увеличим разрез глаз, губы сделаем чуть краснее и более пухлыми… Немного заострим скулы… Изменения будут небольшими, но когда ты взглянешь в зеркало — ты себя не узнаешь.

Она вдохнула, набираясь решимости, и произнесла:

— Хорошо, я согласна. Я буду тебе служить. Верой и правдой. До конца.

Наоми уже три раза начинала писать отчет для Хокаге, но каждый раз сминала бумагу и бросала ее в угол каюты, не написав и пяти иероглифов.

Она просто не знала что писать. Умолчать стоило о стольком, что, в конце концов, боевое столкновение в Тесокине свелось бы к трем донельзя коротким фразам: «Столкнулись. Убили. Разрушили.» А про Ринго Амеюри следовало написать: «Воскресили. Допросили.»

И ведь у них получилось! Один из Мечников мертв, а Ринго Амеюри согласилась перейти на сторону Акио и возглавить Золотой Дракон…

Пара дней и на ровном месте возникла пока небольшая независимая организация, в которой было почти пятьдесят шиноби С-класса, один А-класс и один явный S. И это без ее Меча.

В данный момент она писала о мечниках все что знала.

Кстати, было не ясно, что делать с самим Мечом. Отдать Хокаге? Нет уж. Уж лучше пусть он уходит в Синдикат.

Наоми сильно зажмурила глаза. То, что творил носитель риннегана, не укладывалось у нее в голове. Будто ему и не было восьми лет. Трезвые суждения не мальчика, а умудренного долгой жизнью старца выбивали у нее почву из-под ног. Она стала замечать, что все чаще оглядывается на Акио в поиске поддержки или одобрения.