— Пейте!

Разумеется, по своей воле они бы даже и не подумали пить эту гадость. Но заставить выполнить короткий и ясно сформулированный приказ — основа основ искусства псайкера, так что выбора у орлят не оставалось. Они протянули руки, взяли предложенные им бокалы, и ни словом не возражая — выпили. После этого они еще долго стояли в коридоре, пытаясь понять: а что, собственно, случилось? Между тем, выпитое зелье неотвратимо действовало на их молодые неокрепшие организмы.

Мирная беседа.

Мирная беседа.

Естественно, после такой выходки вызов «на ковер» к директору не стал для меня неожиданностью. Так что, отпугнув сторожевую горгулью упоминанием мятных тянучек, я поднялся по самодвижущейся лестнице в святая святых Дела Света и Всеобщего блага.

Феникс к настоящему времени уже благополучно сгорел, и теперь довольно щурился на меня со своей жердочки. Вообще говоря, Дамблдор уже не являлся директором школы, и даже не имел права здесь присутствовать... но Макгонагалл не сказала ни стлова против, и Верховный чародей Визенгамота сразу стал играть первую скрипку в нашем разговоре. Минерва молчала. Альбус довольно щурился. Кажется, сложившаяся ситуация, если и не была ему по нраву, то не выходила за пределы «обычных шалостей юных волшебников».

— Гарри, Гарри... — Добродушно сверкнув очками, обратился ко мне Дамблдор. — Проходи, при саживайся. — Устроившись напротив временно бывшего директора, я решительно промолчал. — Слышал ли ты, Гарри, что на днях случилось в нашей замечательной школе?

— Туалет на втором этаже взорвал не я. Честное слово. — И я посмотрел прямо в глаза директору честнейшим взглядом зеленых глаз.

— Я не о том...