— Ученики учеников того, кого послал к смертным Начавший Начало — сильно исказили Его учение, но, даже несмотря на это, в нем много достойных уважения истин, — спокойно ответила леди Аметист.

— И что же, интересно, мы исказили? — поинтересовался инквизитор, появляясь перед леди Аметист. Судя по всему, он просто сбросил покров невидимости, а вот сколько он присутствовал на нашем собрании?

— Начнем с очевидного, — улыбнулась леди Аметист, даже не вздрогнув. Неужели она знала о его присутствии? — Присяга, то есть клятва, на Евангелии — книге, которая прямо запрещает подобное — довольно жесткий оксюморон, Вы не находите?

— Хм… — инквизитор потер подбородок. — Любопытная мысль. Пока что не буду спорить. Но, может быть, что-нибудь еще?

— Легко, — легкая уступка, пожалуй, раззадорила леди Аметист. Ее глаза горели, а руки она сжимала в кулаки… Все-таки, при всем внешнем несходстве, есть у нее что-то общее с Гермионой… Наверное, когда мы ее не видим — она такая же книжница и правильная девочка. Интересно: есть ли у нее свой Гарри, который мог бы ее защищать, прикрывать… и объяснять, что не все, что написано в книгах — есть абсолютная истина? — Вспомним притчу о трех колосках… Иисус разрешал своим ученикам нарушать пост, так почему же церковь его последователей вернулась к более старому установлению? Конечно, тут противоречие не столь жесткое. Поститься он не запрещал, «поститесь тайно…» и так далее… Но и в качестве обязательного — не требовал.

— «Вот отнимется у них жених — и тогда будут поститься» — процитировал отец Себастьян. — Не так ли?

— Но если Иисус не с Вами, — в пылу спора леди /Аметист подалась вперед, — то почему Вы — священник?

Улыбка, до этого постоянно блуждавшая на губах инквизитора — погасла.

— Я мог бы с тобой поспорить… — в паузу отчетливо укладывалось слово «девочка». Кто же такой этот инквизитор, что может даже княгиню демонов считать «девочкой»? И сколько ему лет на самом деле? — Но не буду. В твоих словах — больше истины, чем мне хотелось бы признавать… — Вот почему мне кажется, что сейчас именно отец Себастьян ведет себя как взрослый, не желающий продолжать спор с разгорячившимся ребенком? — Но будь осторожна: ты ступаешь по опасному пути. Кукловод тысячи и одного заговора несет ереси и безумие.

Леди Аметист уже собиралась было кинуться в спор, но вдруг застыла, как будто ей кто-то приказал «замри»… А потом — уважительно поклонилась инквизитору.

— Конечно, святой отец. Истины, которые Архитектор Судеб открывает своим последователям — часто оказываются «безумием» и «ересью». Таков мир, созданный Начавшим Начало. Но мы можем попытаться изменить его. Не зря же «по образу и подобию»?