— Мы ещё не закончили, — сказал он, указав копытом на меня. — Отдай её мне, Крышка. Пятьдесят штук заплачу наличными.

— У тебя нет такого количества денег, — ответила Крышечка, но я почувствовала сомнение в её голосе, — и даже если бы у тебя были пятьдесят тысяч, я бы её не отдала. Есть вещи, которые нельзя купить.

— Не неси херню, Крышка. Это же магазин. Тут всё, блять, продаётся! — заявил Деус, широко улыбаясь.

Торговка уставилась на жеребца с полным презрением.

— Ты, кажется, спутал меня с моей сестрой. Ты даже понятия не имеешь, что пытаешься выкупить у меня. А теперь убирайся, Деус, или я продам то, что от тебя останется, гулям.

Он осмотрелся вокруг и нахмурился.

— Ладно, я уйду. Но у меня тут осталось ещё одно дело.

Киберпони снова указал копытом на меня и закричал:

— Объявляю охоту на Охранницу! Пятьдесят тысяч крышечек! Хотите получить свои грёбанные деньги? Принесите голову этой пизды и ПипБак, целый и невредимый, на Арену! Сто тысяч, если приведёте Охранницу живой! Ростовщица выдаст мне необходимое количество крышек. В отличии от сестры, ей не на всё насрать, — добавил он, смотря сверху вниз на Крышечку.

Улыбнувшись мне в последний раз, киберпони направился к выходу. Е-21 захромал вслед за Деусом, злорадно ухмыляясь в мою сторону.

Всё больше и больше пони стали посматривать на меня и перешёптываться.

— Поднимайся, Блекджек. Давай отведём тебя к Бонсоу, — сказал П-21, пытаясь взвалить меня себе на спину. — Уф, клянусь Богинями, мы только и делаем, что лечим тебя, Блекджек. Такое чувство, что существует правило, по которому ты каждый раз получаешь увечья.

— Это всего лишь цена, которую мне приходится платить, — тихо пробормотала я, хромая рядом с жеребцом.

* * *

К этому времени я уже неплохо ознакомилась с офисом Крышечки. Деус пришёл как покупатель и просто ждал, зная, что рано или поздно я приду, чтобы получить оплату за свои контракты. Теперь, когда за мою голову была назначена награда, Кистоун и Крышечка посчитали, что мне лучше скрыться из виду, пока из-за меня не разразился бунт. Без какой-либо бумажки Деус назначил за меня самую большую награду в истории Хуффингтона. И это только за мою голову, живая я стоила в два раза больше.

— Большинству пони повезёт, если они за жизнь накопят тысячу крышечек, — хмуро сказала Кистоун, протягивая мне мою броню. — Мы должны помочь вам выбраться отсюда, или они перероют всё вокруг в поисках тебя.

Всё моё тело ныло от боли, особенно голова. Я думала, что Бонсоу хорошо поработал, ставя меня на ноги, но эта пульсация в моей голове заставляла задуматься, не пропустил ли он какой трещины в черепушке. Даже после медицинской помощи я всё ещё ощущала себя так, будто меня пропустили через центрифугу.