— Что? — Он шмыгнул носом, протирая глаза.

— За то, что произошло в Стойле Девять Девять; за то, что использовала тебя; за то, что была не права. Прости меня за это. — Глубоко вздохнув, я отвернулась. — Мне так надоело это бесконечное чувство вины. Можно было бы просто смириться с этим, но каждый раз я вспоминаю Стойло Девять Девять. Просто… ненавижу себя. Сильнее, чем Деус или Ростовщица, или кто-либо другой. И не важно, что правила твердили, будто это нормально. Какая-то часть меня знала, что это не так. Всегда знала. Мне казалось, что если не думать об этом, то получится забыть.

Е-21 с удивлением посмотрел на меня. Наверняка он не ожидал услышать эти слова. Коричневый жеребец перевёл взгляд на собственные копыта.

— Я… прости. С тех пор, как я покинул Стойло…

Я с любопытством подалась вперед.

— Что случилось, когда ты покинул Стойло? — спросила я, чувствуя, как разные мелкие мысли в моей голове перемешиваются с любопытством и осознанием того, что меня ждёт серьезный разговор с П-21. — Как ты столкнулся с Деусом? Встречался ли ты с Сангвином? — продолжила я, пытаясь успокоить зудящую гриву.

— Я… — начал он, и тут раздался стук в дверь. Мы растеряно посмотрели друг на друга.

— Да? Кто это? — крикнула я.

— Обслуживание номера. У нас подарок для Охранницы от Каприз, — ответил из-за двери голос, скорее всего принадлежащий кобылке, вероятно очень юной.

Я вздохнула, покачала головой и, раздражённо почесывая гриву, пробормотала:

— Наверное корзинка для пикника, доверху набитая Дэшем.

— Погоди. Это могут быть пони Деуса. Мы оставили их за городом, — произнёс Е-21, подойдя к двери. Я шагнула в сторону, левитировала свой дробовик и, зарядив его, попятилась назад. Ну почему я не купила ещё патронов в Бирже, или лечащих зелий у Скальпель? Коричневый единорог посмотрел на меня и медленно потянул за ручку, выглядывая в коридор. Он вздохнул с облегчением и открыл дверь до конца. Две молодые белые единорожки стояли снаружи с тележкой, нагруженной свежими лакомыми угощениями, которые стоили, наверное, не меньше нескольких сотен крышечек.

— Ух-ты, выглядит неплохо, — пробормотал Е-21.

Две единорожки были абсолютно одинаковыми, с блестящей белой шёрсткой и тёмно-красными глазами. Они очень мило улыбались и носили выцветшую униформу, которую я уже видела внизу. Их рога засветились, когда они стали заталкивать тележку в комнату.

— В знак любезности от Каприз, — сказали они.

Е-21 смотрел на свежие яблоки. Я смотрела в глаза кобылкам. Этот взгляд совсем не был невинным, а тележка не была окутана магическим свечением.