Отчеты — это такая муть. Жутко скучно, нудно, неинтересно, но надо.

Описать все что было, что делал, что видел, что делали остальные и что делал противник. Все досконально, точно, четко и без ошибок. Любая ошибка и все надо переписывать. Так еще и все должно быть понятно и красиво.

Не зря я все же ходил, когда были возможности на уроки каллиграфии капитана Айзена. Он разрешил мне посещать его занятия в Академии. В перерывах с умираниями на тренировках, а так же в силу того, что это надо, Учитель отпускала меня заниматься. У самой было слишком много работы. Ну, а мне только в радость такие походы в Академию были. С учителями поздороваться, поежиться при виде Оленихи, поговорить с поваром в столовой на счет очередной партии лепешек для бедных, красота. Я и сейчас иногда там бываю. Надо же еще Дзеро-сенсея навестить, только ему жаловаться на тяжелую жизнь не стоит. Он-то бесчувственный, смеяться будет.

Три часа непрерывной писанины были закончены.

Вышел из-за стола и потянулся.

— Пойду за чаем, — сказал я поднимаясь.

У Омаэды-сана точно есть хороший чай.

Добрался до его кабинета быстро. Он тут как всегда, усиленно «работал». Пироженки у него явно из магазина Момото-сан.

Он неисправим.

Поздоровался, попросил разрешение взять чай, на что лейтенант только рукой махнул. У него этого чая столько, что можно всю комнату усыпать.

Взял, заварил, оставил чайник и чашку самому лейтенанту. Нечего пирожные без чая пить, и ушел с остальным к ребятам.

— Слава Королю Духов, — вздохнул Юске. — Я уже было думал, что помру, — он взял чашку. — Хороший чай.

— У Омаэды-сана взял.

— Какой он щедрый, — усмехнулся рыжий.

— Лейтенант конечно не самый лучший человек на свете, но уж точно не плохой, — улыбнулся я.

Остальные тоже спокойно пили.

— Слушай, Карас. А какая у тебя мечта? — спросил Юске.

— Изменить мир, — заявил я.

Эти двое чуть чаем не подавились и не заляпали доклады, Яччи же уже слышала мои слова.

— Вот так просто? — он удивленно уставился на меня.