Сегодня опять дождь. Погода - как на заказ, придает эдакой трагичности нашим ранам. Особенно моим, ага. На следующий день я оперативно смылась от Урахары, по-быстрому приведя в порядок нижние конечности (на остальное резерва не хватило), и накинув лечилку вместо гипса на остальное. Долечить себя я и сама могу, а ба волнуется. Бинты, кстати, у Шляпника не простые, они еще и духовное тело в кучку собрать могут. Так что от амплуа мумии мне еще пару деньков отказываться нельзя. Оба-сан мой внешний вид очень "обрадовал", ага. Хотя, она была на удивление спокойна (после двух стаканов валерьянки) и даже не стала настаивать на постельном режиме (после того, как я пригрозила, что сбегу). Пришлось ее клятвенно заверить, что я не помру, что бы не случилось. Что, в принципе осуществимо, так как я наконец нарисовала себе "смерь Кощея" взамен той, что отдала Сюхею (и где были мои мозги, нет чтоб сразу это сделать).

Но сейчас не об этом. Итак, сегодня полдень, день третий. Я, вооружившись корзинкой пирожков и шапкой (дабы не смущать прохожих бинтами), иду... нет, не к бабушке (и шапка черная, если что), а по одному всем знакомому адресу. Кстати, кто бы мог подумать, что скрыт отлично защищает от дождя...

- А, Бостаф, почему ты здесь? - слышался со двора голос Юзу. М? Что это Кон по дождю разгуливает?

- Добрый день, Куросаки-сан, я к рыжему. К Ичиго, - уточнила я, ибо рыжим его называть как-то некультурно.

- А, Аки-чан! - расплылся в улыбке тот, - Что еще натворил мой оболтус?

- Да нет, ничего... - прошла я внутрь, бросив на Иссина укоряющий взгляд. Больше бы обращал внимание на сына, может и не было бы у рыжего такого острого комплекса спасителя (поглядишь каждый день на такого балбеса-папашку, поневоле решишь, что ты единственный серьезный человек). Нет, оно с одной стороны и правильно - парень должен учиться сам справляться со своими проблемами, и вообще быть тверже гранита, крепче стали и все такое... Но... Я только вздохнула. Может, мне как девушке, не понять особенности воспитания суровых японских героев? Вон у Исиды с отцом тоже особой любви нету.

- Привет, ты к брату?

- Угу, привет, Карин, - кивнула я вышедшей девушке.

- Он у себя, - развернулась она меня провести, - И... надеюсь у тебя получится привести его в порядок, - вздохнула она перед дверью с цифрой 15.

- Мы уж постараемся, - многообещающе улыбнулась я.

В комнате было темно (погодка на улице не очень), через разбитое окно задувал ветер (Кон всегда выходит погулять через стекло?), рыжий, весь в бинтах, изображал памятник мировой скорби.