— Он, то есть Ортан, был родным тейгом Каридина, — еще раз напомнил муж Совершенной, оглядываясь на все чаще попадавшиеся на пути сети крепкой и клейкой паутины. — И работал он почти всегда в нем, в Ортане. Хотя по совести, у Каридина был свой город. Город, который он выстроил в честь Легиона Мертвых. Боннамар. Так он его назвал, этот долбанный мавзолей. Тем более что построил он его до того, как создал Наковальню. Но работал в Ортане. Значит, Наковальня должна быть там. Если, конечно, перед самой Великой Эва… куацией он не переправил ее в Боннамар и не припрятал хорошенько. Такое тоже могло случиться.

— А этот Боннамар, он где? — за всех спросил Кусланд, уже привычно бредущий позади, но слушавший проводника очень внимательно.

Огрен на ходу поскреб бороду, потом поднял лицо к терявшемуся во мгле потолку пещеры, что-то то ли вспоминая, то ли прикидывая.

— Боннамар-то? Ежели верить указателю, Боннамар — следующий за Ортаном, к северо-западу. Кажется… Ух, Страж, ты думаешь, Бранка могла потащиться туда? Хотя… сам знаю, что могла. С нее станется.

— Для начала найдем Ортан, — Айан уже больше по привычке, чем по большой нужде, вытер тряпкой набрякший нос. — Жаль, что та статуя не умеет говорить. Хорошо было бы узнать от самого Каридина, куда он дел свою Наковальню.

Огрен пожал плечами.

— Про то написано смутно. Ну, то есть, я слышал, как об этом бормотала Бранка, сидя над ворохом своих рукописей. Будто бы перед самой… этой… Эва… ва… короче, перед самым нашествием порождений тьмы Каридин попал в немилость к королю. В чем там было дело, гарлоковы летописцы умалчивали, а может, сами не знали. Но дело было нечисто. Все, что удалось узнать Бранке — сгинул Каридин, и Наковальня его сгинула, а искать надобно в этой стороне. Лет-то прошло немало. Даже не лет, а столетий. Может, в прах она рассыпалась, эта наггова наковальня. Было бы из-за чего гинуть на Тропах. Да и что ты все заладил — Наковальня-Наковальня. Мы ж Бранку ищем, а не наковальню, или как?

Огрен раздраженно гмыкнул и тут же зацепил локтем свисавшие с полуразрушенной статуи клочья старой паутины. Дернувшись, чтобы выпутаться, впутался еще больше, цепляя все новые волокна заплечным мешком и рукоятью торчащей секиры.

— Откуда здесь вообще так много этой дряни? — поинтересовался Зевран, на пару с Леске помогая проводнику выпутаться из цепких объятий паутины. Прочие, приостановившись, терпеливо ждали.

Ответ пришел с совсем неожиданной стороны. Внезапно голем, которая шла за отрядом молча такое продолжительное время, что участники экспедиции успели отвыкнуть от того, что она вообще может говорить, подала голос.