— Эээ… Ну ты понял, что я хотела сказать, — смутилась девчонка. — И знаешь, Поттер, ты не такой плохой, каким хочешь казаться. Нет, конечно ты слизеринец… Но, не такой как Малфой с Ноттом… — бормотала брюнетка.

— Я польщен, Грейнджер, — ухмыльнулся Герой.

— Эээ… Невилл тоже хотел прийти тебя навестить, но не смог. Он потерял где-то Тревора и сейчас ищет его, но просил передать тебе пожелания о скорейшем выздоровлении.

Поттер лишь кивнул, игнорируя слова девчонки. Ему по большой части было плевать на львов и их жалкие попытки наладить отношения.

— Ладно, я пойду уже. Пока.

— Давно пора, — тихо отозвался Поттер, когда шаги Грейнджер стихли. — Из-за твоей болтовни у меня голова разболелась.

* * *

На следующий день Помфри снизошла и отпустила слизеринца. Сделала она это как раз вовремя, чтобы тот попал на пир в честь окончания очередного учебного года. Заняв свое место за столом факультета между другими змейками, которые радушно его приветствовали, он стал вслушиваться в речь директора. Тот говорил как обычно о единстве и призывал всех объединиться, забыв о былой вражде.

— Очередной учебный год подошел к концу. Для некоторых он только начало пути, а других ждет впереди взрослая жизнь. Но знайте, что двери Хогвартса всегда открыты для вас, — театральная пауза. — И конечно же пришла пора вручить Кубок Хогвартса. Но перед этим, я хочу отметить заслуги некоторых учеников, которые не могут быть оставлены без внимания. Такс… Я присуждаю Рональду Уизли и Невиллу Лонгботтому за лучшую игру в шахматы в истории Хогвартса по пятьдесят очков.

После этих слов в зале раздались сокрушительные аплодисменты. Гриффиндорцы ликовали, улюлюкая и свистя, поздравляя одного из рыжих. А вот Лонгботтом сидел красный как помидор от смущения, потупив взгляд.

— Тупицы… Сразу видно, что Дамблдор покровительствует грифам, — пробурчал недовольно Малфой. Другие змейки согласно закивали, посылая в сторону враждующего факультета злые взгляды.

— Далее… мисс Гермиона Грэйнджер, — произнес Дамблдор. — За храбрость и благородство я присуждаю факультету Гриффиндор пятьдесят очков.

Гриффиндорцы вновь разразились аплодисментами. Некоторые львы даже повскакивали со своих мест.

— Зубрилка… — негодовал Малфой. — Мерзкая грязнокровка.

— Мистеру Драко Малфою. За храбрость и благородство я присваиваю пятьдесят баллов, — продолжал увещать Дамблдор.

Теперь уже ликовал стол под серебряно-изумрудными знаменами. Слизеринцы хлопали с благосклонностью смотря на блондина. Тот же нахохлился словно воробей и вздернул нос, расплываясь в довольной улыбке.