И честно, я не знаю как так получилось, что волосы ей вновь расчёсывал я – сам был точно не при чём, но негодующе-ревнивый взгляд Селлы во мне чуть дыру не прожёг.

– «Рин, милая», – касаюсь мыслей своей девочки-волшебницы, когда причёсанная фон Айнцберн деловито приступила к трапезе, явно пытаясь копировать методологию этого дела с Сэйбер, – «просыпайся, пока величайший британский король не уничтожил все запасы съестного в доме.»

– «Ещё пять минуточек…» – донеслось в ответ. Причём донеслось с такой сладкой интонацией и эмоциональной компонентой, что я сам невольно зевнул.

– «Как скажешь, лапочка», – смилостивился я, в красках представляя её заспанную мордашку, а за одно вспоминая, как кое-кто воинственно укутывался в одеяло.

– «Чего за слово такое?» – пробилась нотка подозрительности сквозь вату апатии.

– «Расскажу, когда встанешь.»

– «Вредина…» – нахохлились на той стороне и покинули мои мысли, с чётким намерением ещё разок штурмануть врата царства Морфея.

– Мастер, чо у тебя с лицом? Харош уже так делать – это нервирует! – запалила мою ухмылку суровая принцесса-рыцарь.

– Не бойся, это я не на твой счёт, просто Рин у нас – засоня, а я сейчас звал её к завтраку, в результате чего случайно попал под дремотную атаку в исполнении милой девочки-волшебницы. Поверь, это очень мощная атака, почти как Серьёзный Взгляд твоей мамы, – прячу улыбку в стакане с чаем, наблюдая за Сэйбер.

Та тоже подняла на меня глаза и в них натурально отразились рассуждения о том, стоит ей в ответ включать режим подозреваки или ситуация того не требует? Поиграв со мной в гляделки пару секунд, девушка склонилась ко второму и, как ни в чём не бывало, вернулась к вселенски важному и ответственному процессу смешивания варенья со сметаной в своей тарелочке, в целях подбора наиболее правильных пропорций компонентов.

– Что ещё за Рин? – покосившись на священнодействие родительницы, которое ей всё больше хотелось скопировать, вновь насела на меня Мо-тян.

– Хозяйка этого дома. Именно она призвала меня в этот мир, так что с формально точки зрения она – мой Мастер, но на деле она мне скорее ученица и подопечная, ближе к приёмной дочери, если брать эмоциональный аспект моего к ней отношения.