Но мгновение растерянности подходило к концу. В теле бурлила бездна энергии, сознание прояснилось, а вместе с ним пришло и понимание происходящего.

Я смотрел в лицо анимешного бисенёна в чёрном кожаном плаще и пытался переварить только что обретённый багаж его знаний. Знаний и чувств, так похожих по структуре и почерку на мои собственные, и в то же время настолько от них отличающиеся, что это вызывало оторопь.

Передо мной находился я сам, точнее, одна из моих вариаций. Эмблема. Такая же, как и я. Являющаяся частью меня и родственной сущностью в той же степени, в какой правая рука приходится левой. И всё бы хорошо, если бы не память, как моя, так и полученная от него, прямо утверждавшая, что мы вообще никак не были друг с другом связаны, а наши создатели совершенно разные граждане. Мы физически не могли быть одним существом. Никак. Этому противоречила вся наша память о становлении теми, кто мы есть. Но мы были. Сам принцип моего призыва, сам принцип установившегося ментального контакта, само строение ядра наших душ – всё это в принципе не предполагало иного. И это коренным образом нарушало мою картину мира.

Если бы не этот откровенно ломающий мозг диссонанс, я бы даже похлопал плану моего визави по сваливанию из этого дурдома, каковым являлся данный мир, но ощущение от понимания того, что я или нихрена не понимаю в магии вообще и теории строения душ в частности, или с памятью у меня далеко не всё так идеально, как я привык думать, и я не в курсе о паре ключевых моментов моей биографии, напрочь отбивали всякое желание оценивать чужие шутки.

– … – мы, словно отражения в зеркале, стояли и смотрели друг на друга, единые и всё-таки разделённые. И я прекрасно знал, видел в его разуме, что сейчас был, буквально, продолжением моего, что он испытывает те же сложности.

– Что же… – нарушил я молчание, задвигая своё изумление и сопутствующие ему вопросы в дальний ящик. Сейчас разбираться с этим было не место и не время, а потом… потом я всегда успею спросить ответы у той, кто точно не остался в стороне от случившегося, – из монолога… я понял… что ты не можешь бросить своих близких из этого мира на произвол судьбы?

– Да, где-то так… – в свою очередь моргнул Сефирот, выныривая из размышлений.

– И не нашёл ничего лучше, чем призвать другую Эмблему самого себя с противоположного конца вселенной и сделать её крайней? – я знал весь ход его размышлений, все эмоции и мысли, да что там? Я буквально пережил их, как собственные, но всё равно не мог поверить.

– Именно. И ты знаешь почему. Они бы ни за что не бросили этот мир. Особенно Рин.