Дверь открылась и меня с моей добычей встретила толпа шахтеров. Их взгляды бегали между мной и мертвым пауком. Гнетущее молчание давило на нервы…

— Как-то вы сдержанно выражаете радость, — пробормотал я, — Всё, шахта снова безопасна, можно работать!

— Так ты, выходит, маг что ли? — произнес Филньяр.

— Ты так говоришь, как-будто это что-то плохое.

— Нет, нет, ничего плохого, более того, сейчас это оказалось очень кстати… Помощи из Рифтена мы бы ждали еще долго. Просто неожиданно все это и странно, узнать все эти месяцы рубил руду и толкал тележку маг, для которого, наверняка есть более простые способы заработать себе на жизнь.

— Да, да! Именно! — раздались возгласы из толпы.

— И кто знает, чего ты там еще скрываешь? — добавил Одфел, — Может ты это, некромат какой-нибудь, или даэдрапоклонник?

— Люди, я с вами уже четыре месяца. Сделал ли я кому-то что-то плохое, чтобы меня подозревать во всяких ужасах?! У меня есть свои причины жить так, как я живу. Что в этом такого?

— Ну… и в самом деле, — произнес Грогмар, — Просто неожиданно это все.

— Ладно, пауки мертвы, а значит можно начинать работать! — опомнился бригадир. — Давайте вытащим их и продолжим работу. Сколько их там еще?

— Семь.

— Вот! Вытащим всего… всего семь дохлых пауков и наконец продолжим работу! Половинная норма для всех и праздничный ужин вечером!

Люди засуетились, работа пошла. И вроде бы все по-прежнему, но… как-будто между мной и всеми остальными возникла прозрачная стена. Когда что-то такое происходит в отношениях с одним человеком, что-то еще можно исправить, извиниться, объяснить, доказать… Но когда с коллективом….

Вечером, после ужина ко мне подсела Сульга и тихонько спросила:

— Скажи… ты ведь не только можешь молниями там всякими врагов убивать, да?

— Не только. А что?

— Это не из-за тебя ли у меня улучшилось самочувствие? — спросила она и заглянула мне в глаза.

— Я всех вас лечил. Понемногу, чтобы не привлекать внимания. Чтобы не вышло то, что в итоге вышло… Сама-то что думаешь?

— Я знаю, что работа целителя такого уровня стоит очень дорого. Не так уж много их в Сайриме, куда больше чем тех, кто нуждается в помощи. И все они, помимо богатства окружены почетом и уважением. То, что ты помог мне не потребовав ничего взамен — уже говорит о многом, ну а то, что бы готов творить добро тайно… Я понимаю, что у тебя была не простая жизнь, — тут она внезапно провела ладонью по моей обожженной щеке, — И, вероятно, эти глаза видели такое, что мне и вообразить сложно и у тебя есть веские причины жить так, как ты считаешь нужным. Я верю тебе и моё мнение, если это что-то для тебя значит, стало лишь лучше.