Три дня передышки без снов, за которые я добрался до Виндхельма. В этот раз я не счел нужным проходить мимо, да и интересно было посмотреть, как изменился город почти за… да, почти за два года, что я тут не был.

Время было уже вечернее, но я тем не менее прошелся по центру, заглянул в портовый район и только после этого направился в таверну «Очаг и свеча». Что ж… не скажу, что изменения кардинальные, но определенно к лучшему. По крайней мере выкриков «Скайрим для нордов!» и «Куда прешь серое отродье?!» я не услышал.

Город живет своей жизнью, народ не бедствует и «квартал серых» все больше напоминает именно обычный квартал, а не то гетто, каким он был ранее. Так что… я рад, что авантюра Дельфины увенчалась успехом, а Ралоф не только справился, но еще и жив при этом остался.

Окончание гражданской войны принесло благо Скайриму, и я рад, что в этом есть и мой труд. Тот налет на посольство был… весьма эпичным, а то что удалось вынести столь значимые документы вообще чудом. Как там Эленвен? Поругали ее, наверно? Премии лишили. Ха-ха…

Ночевка в Виндхельме принесла новую серию этого сериала, пожалуй самую разоблачающую… Снился мне бой у Западной дозорной башни. С начала и до конца. До самого конца. Не просто до момента, когда замороженная голова дракона разлетелась на части, а включая все эти спецэффекты с поглощением души, когда от сраженного чудовища остался один лишь скелет, прикрытый кое-где клочьями шкуры. И, как-будто этого было мало, финальным аккордом, чтобы устранить любое недопонимание — слова стражника: «Ты… ты довакин!»

Это фиаско, довакин… это фиаско… Прокатившиеся по узам со стороны Сульги страх, восторг и гордость не оставили сомнений в том, что и она посмотрела эту серию. Остается надеяться на то, что она не будет болтать попусту (женщина, ага…) и то, что неведомый режиссер сновидений знает что делает. В том, что это чей-то умысел, я уже не сомневался.

Следующей ночью, сон в придорожном трактире показал продолжение той истории с обвалом. Тогда, на следующий день через поселок проходил жрец Мары, которого попросили ей помочь. Целитель из него был так себе, откровенно говоря, но тут он превзошел сам себя. Его старания и искренние мольбы Сульги к Маре возымели эффект. Пробитое сломанным ребром легкое зажило, внутреннее кровотечение из раздавленной селезенки остановилось. Да, пусть кости срастались еще долго, и последствия травмы давали о себе знать не один год, но тогда, в тот день, её жизнь была спасена.

Что интересно, на мгновение вслед за отступившей болью, к Сульге непонятно почему пришло ощущение тепла и уюта, а так же воспоминание о том, как она, будучи младенцем сидела на коленях у своей матери и обнимала её.