— Хорошо, спокойной ночи, Гарри, и… спасибо, что отвёл меня к родителям, и за подарок тоже, — сказала она, глядя на меня снизу вверх.

«Всё–таки я намного выше её стал», — ещё успел удовлетворённо подумать я, а Гермиона, воровато оглянувшись и никого поблизости не увидев, привстала на цыпочки и поцеловала меня в щёку.

* * *

— Добрый день, — сказал профессор Люпин. — Пожалуйста, уберите учебники. Сегодня будет практическое занятие. Вам понадобятся только волшебные палочки.

Пока все гриффиндорцы заинтересованно шушукались и прятали учебники в сумки, я наблюдал за оборотнем, который выглядел бодрячком, и это свидетельствовало, что до следующего цикла преображения осталось не так уж и много времени. Об оборотнях я знал очень и очень много и мог разделывать их туши с завязанными глазами. Видимо, тот, от кого мне достались эти знания, их немало на ингредиенты перемолол, а уж как отличить обычного человека или волшебника от этих мутантов, я знал, наверное, даже больше их самих.

Даже по строению костей черепа они уже отличались от человека, это если смотреть только на лицо. Слишком высокие скулы и скошенный подбородок, как у неандертальца, делали оборотней только по этому признаку очень заметными. Во–вторых, по глазам можно так же безошибочно распознать перевёртышей по характерному разрезу и глубине зрачка. У людей такого не бывает, и если посмотреть оборотню в глаза, сразу понятно, что перед тобой не совсем человек. Если его раздеть и рассмотреть, то отличий ещё больше, это заметно по строению суставов и фактуре кожи вместе с волосяным покровом. А уж в облике зверя оборотня с волком перепутает только слепая на минус двенадцать личность, и никакие кисточки на хвосте и ушах, как в учебнике по ЗОТИ подсказано, не докажут, что перед вами особо опасное магическое существо, а докажет ваша разорванная глотка. Так–то, конечно, и кисточка на хвосте у них есть, только никто в здравом уме при встрече с оборотнем о таком думать не будет. Для меня же всё это усиливалось ментальными ощущениями… чувствами и запахами. От Люпина буквально несло — мокрой собачьей шерстью, сырой холодной землёй, мускусом и железистым привкусом крови, хотя в реальности от него не пахло ничем, кроме какого–то зелья на основе боярышника.

Зная, кто на самом деле скрывается под личностью нашего преподавателя, я как–то сам, незаметно для себя, оказался в первых рядах и неосознанно стал прикрывать всю нашу колонну учеников от идущего впереди профессора ЗОТИ. Руки, спрятанные в рукавах мантии, нервно поглаживали рукоятки концентратора и клыка василиска в обоих кобурах на предплечьях и прямо–таки чесались запулить чем–то убойным вроде «Редукто максима» в спину шагающего впереди перевёртыша.