По сути, мы находились в поисках чуда два-в-одном. Но по происшествию всего нескольких недель, мы исчерпали большинство наших идей и достигли стадии отчаяния. Сейчас мы бы ухватились за что угодно, за любую подсказку, которая указала бы нам нужное направление.

Поэтому-то, мы пожаловали к Малахию якобы «Великолепному».

— Еще раз, что же такого особенного в этом? — спросила я, пока Уилл парковался на стояке. — Помимо шанса словить гепатит. — Я посмотрела на маникюрный салон и снова вздрогнула.

За последние пару недель, Малахий был третьим "медиумом" (а.к.а. "Большим мошенником"), с которым мы встретимся. И, откровенно говоря, на фоне остальных он не особо выделялся.

— Рядом с его именем есть звезда… я думаю, — сказал Уилл, глуша двигатель.

— Ты думаешь? — потребовала я.

Он нервно поерзал на своем сидении.

— Это не совсем точно, ладно? Я почти уверен, что это звезда.

— Так, давай для ясности уточним, мы находимся в сомнительном месте из-за возможной каракули?

Он обиженно посмотрел на меня.

— Эй, мы уже проходили это. Если у тебя есть идеи получше…

— Просто… дай мне еще раз посмотреть. — Я нетерпеливо махнула рукой в его сторону, жестом "дай-ка мне".

Он пристально посмотрел на меня, но повернулся в сторону, чтобы залезть в задний карман и я постаралась не обращать внимания, что из-за этого его футболка на груди сильнее натянулась, и он стал еще ближе ко мне. На расстоянии вытянутой руки.

Жар от шеи направился вверх к моему лицу, и я отвернулась, надеясь на то, что он не заметит. Боже. Меня убивала такая реакция моего тела на него. Можно я опять стану нематериальной? Прямо сейчас. Мне это не нравилось… напряженность плоти и крови. Это были чувства не поддающееся контролю, и я не позволю им выйти из-под контроля.

— Вот. — Тыльной стороной своей ладони он шлепнул меня по руке, протягивая аккуратно сложенный прямоугольник из желтой бумаги.

Я выхватила листок из его пальцев, от чего он прошипел сквозь зубы.

— Осторожней.

Уилл расценил эту страницу как экспонат от предыдущей эпохи, и я предполагаю, что для него так оно и было. После того как наши другие ресурсы (в значительной степени только интернет) не дали никакой новой информации о моем затруднительном положении, — или вообще, любую информацию, кроме вызова священника — Уилл покопался в некоторых коробках своего отца в подвале.

Большинство вещей были бесполезным хламом, который его мать не смогла заставить себя выбросить — открытая пачка наполовину израсходованной жевательной резинки, старые поздравительные открытки от бабушки Уилла, почти пустая бутылка одеколона, старая лента от автоответчика, списки продуктов с неразборчивыми каракулями отца Уилла.