– Нет, не всех.

Я пошел к большому камню. Природа создала этот валун здесь, словно место в кинотеатре для

просмотра сотворенного ею шедевра.

Кэрол, вероятно ощутив в полной мере всю неуместность вопроса, тихо последовала за мной. Она

села рядом, касаясь моей руки своим предплечьем. Огненный диск уже начал свое погружение в Атлантику.

Мы молча наблюдали это действо. Говорить совсем не хотелось. Через несколько минут всё закончилось.

Осталось лишь зарево над горизонтом, отражающееся в зеркале океана.

– Моя мама любит рисовать океан. У нее это неплохо получается, – робко нарушила затянувшееся

молчание девушка.

– Думаю, лучше Айвазовского уже никто и никогда не сможет написать воду, – совсем не собираясь

умалять таланта ее мамы, ответил я.

– Ну, на его лавры она и не претендует, – недовольно ответила Кэрол.

В воздухе опять повисла пауза. Мы продолжали смотреть на океан. Я краем глаза наблюдал за Кэрол.

Она думала о чем-то приятном и волнующем. Уголки губ слегка волновались, сдерживая улыбку. Глаза

плутовато блестели.

– О чем ты сейчас думаешь? Вид у тебя довольно загадочный, – решил поинтересоваться я.

– В прошлом году работала над фильмом о взаимосвязи сексуальности мужчин и их манерой

управлять транспортным средством, – после недолгих внутренних колебаний ответила она.

Я слегка смутился. Говорить о сексе на втором свидании? Это так не похоже на ту Кэрол, которую я

знал в прошлой жизни. Неужели это намек на то, что нам пора сблизиться и она на самом деле настолько