— Ты чего, не понимаешь?!

— Я, блин, все понимаю, кроме математического анализа. Шевелись давай, и утешай себя мыслью, что умрешь прикольно, от магии, а не от засунутого в жопу ружья, которое случайно выстрелило. Между прочим, где тут у вас пиво?

— Нету тут. На базе есть.

— О, да у вас еще и база?

Пилот прикусил язык заодно с завидным своим усом и, кряхтя, выбрался из кабины. На земле он оказался совсем непредставительным — низкорослый, пузатый, за что только его наняли? Ах ну да — он умеет вертолетить, чему Мик при всей своей фактурности так и не научился.

— Пошли. — Я добавил ему решительности, подтолкнув стволом дробовика.

— Это, кажись, пушка Стиви, — вяло заметил пилот. — Всегда знал, что он нарвется.

— Да ты прорицатель.

— Был бы прорицатель, не стал бы связываться.

Возразить нечего. А по Стиви в принципе с первого взгляда видно было, что он все время нарывается — весь вопрос был в том, когда наконец нарвется по-крупному. Конечно, тяжелый жилет — снаряжение на любителя, да и полезность его сомнительна, но хоть бы майку какую надел, чтобы не пугать меня голым брюхом. Еще помогает сменить работу, например, на сантехника. Если верить кинопрому дружественной Германии, жизнь у этих ребят точно так же преисполнена сюрпризов, но существенно более приятного свойства.

Похоже, моему пленному не грозило помереть в результате ухода с рабочего места. От осознания этого он повеселел, тащился уже не так понуро, даже нахально задержался над телом Стиви, чтобы перекрестить его и прикрыть ему глаза. Дикие они все. Неужели не слыхали, что прыжок военнопленного на месте приравнивается к провокации?

Мик в колдунской комнате ругался с Фирзаилом. Эльф трагически заламывал руки и мотал головой, а при виде меня чуть на шею не бросился.

— Что еще случилось? — уточнил я устало, стволом сгоняя обоих пленных в уголок.

— Он хочет от меня странного! — Фирзаил опасливо указал на фона.

— Если для этого не надо снимать штаны, то дешевле уступить.

— Но я не хочу его бить! Да и не умею!

— Поступила информация из доверенных источников, что умеешь, и лучше всех… — Мик насупился. — Что даже старение победил.

— Окстись, Мик. То старение, а то ты.

— Мы победили старение, — с достоинством согласился эльф. — Но какое отношение это имеет к битью? Наше искусство касается созидания, увеличения и управления внутренними энергиями, это в вашем мире из него выкромсали рудименты прикладного плана и возвели их в абсолют.

— Дураком назвал? — уточнил фон обиженно.