– Народ, – начал говорить вождь на языке людей, – скоро будет почти три десятка зим, как в наш Мир попали чужаки и осквернили его железом и вонью. Вместе с ними в наш Мир пришла всякая мерзость. И что теперь? Теперь мерзость пришла к нам просить дружбы против чужаков. Что будет с нами, я вас спрашиваю? А я скажу: мерзость проникнет в нас, и мы умрём.
Энт Тар разрешил говорить следующему. Молодой неандерталец, с трудом сидевший на своём месте, сразу вскочил.
– Мы и так умрём, – гаркнул он, – чужаки нас изуродуют, лишат разума и заставят вырывать из земли чёрный огонь. Надо сражаться, любыми способами рвать их, крушить, давить.
Человек в зеркальных очках чуть склонил голову и улыбнулся.
– Если мы примем предложение этой мерзости, – сказал старый неандерталец, – мы всё равно умрём, но потеряем своё Анг’Фэ, лучше просто отправиться в мир предков.
– Тебе путь туда уже открыт, вот и отправляйся сам.
Трое сопровождающих старого неандертальца вскочили, молодой вождь оскалился.
– Тихо! – рявкнул Энт Тар, и присутствующих захлестнула волна ярости.
Его эмоции и сила прокатились по каменной площадке. Каждый почувствовал его мощь. Все смиренно молчали, никто не посмел спорить.
– Кровь здесь не прольётся – сказал Энт Тар. – Извинись, Джеб Чи.
Молодой неандерталец пробормотал извинения на языке Народа и опять попросил слова.
– Народ, – сказал он уже на человеческом языке и указал на троллей – посмотрите, что случилось с Энереем и его речным народом. Где они теперь? Где дети Энерея? Где весь его народ? Вы что же, хотите, чтобы с нами случилось то же самое?
Тролли глухо заворчали, в них боролись ненависть и страх перед мониторами Факторий.
– Энерея убили те же, с кем хочешь заключить союз ты, Джеб Чи. Есть ли в этом смысл? – спросил старый неандерталец.
Он немало пожил на свете и очень часто видел, как сыны его племени уходили в мир предков. Он не хотел больше воевать. Джеб Чи хорошо
Молодой вождь угрюмо сел на скамью. Вожди разных племен брали слово по очереди. Но говорили они примерно то же, что уже было сказано. Толпа у входа визгом, хохотам и рёвом поддерживала некоторые слова.
Когда все высказались, слово взял Энт Тар. Он медленно поднялся со скамьи, его друг и брат встали позади него.
– Союза не будет, – громко произнес он.
Толпа у входа заухала.