Она подошла к люльке и заглянула.
— Альберт, она что-нибудь поела? Сколько раз ты ее кормил? Очередное кормление должно было быть в десять часов; ты знал об этом?
Альберт Тейлор аккуратно сложил газету и отложил ее на столик сбоку от себя.
— Я кормил ее в два часа ночи, и она съела не больше половины унции. Потом покормил еще раз в шесть, и на этот раз она поела лучше, уже две унции…
—
— А последнюю процедуру мы закончили всего десять минут назад. Бутылочка там, на камине. Осталась всего одна унция. А она скушала три. Ну как? — Он гордо улыбался, явно довольный своим достижением.
Женщина быстро опустилась на колени и уставилась на младенца.
— Ты не находишь, что она похорошела? — нетерпеливо спросил он. — И личико округлилось, правда ведь?
— Это может показаться глупым, — ответила жена, — но мне кажется, что так оно и есть. О, Альберт, ты просто чудо! Как тебе это удалось?
— Кризис проходит, — ответил он. — Вот и все. Как и предсказывал доктор, кризис проходит.
— Молю Бога, Альберт, чтобы ты оказался прав.
— Ну конечно же, я прав. А теперь принимайся за дело ты.
Женщина с любовью смотрела на ребенка.
— Да и ты, Мейбл, тоже выглядишь гораздо лучше.
— Я себя чувствую просто великолепно. Извини за вчерашнее.
— Давай вот как договоримся, — сказал он. — Я буду кормить ее ночью, а ты — днем.
Она хмуро посмотрела на него поверх колыбельки.
— Нет, я не могу позволить тебе этого.
— Но, Мейбл, я не хочу, чтобы ты довела себя до нервного срыва.