— Да, но мне больше не нужна эта фотография. — Она подошла к столу, взяла ручку и начала что-то писать на обороте. — Как зовут твоего отца?
— Франклин.
Окончив писать, она протянула фото мне. Я повертел его в руках, потом, достав из мусорной корзины, дописал свое письмо, разгладил его и оставил на столе рядом с фотографией.
— Вы готовы? — обернулся я к друзьям.
Они уже стояли в дверях, ожидая меня.
— Только если ты готов, — ответила Эмма.
Мы зашагали по улице, направляясь к кряжу. Приблизившись к месту, на котором я всегда останавливался, чтобы посмотреть, сколько уже прошел, я миновал его без остановки. Бывают моменты, когда лучше не оглядываться.
Подойдя к заветному кургану, Оливия погладила камни, как любимую старую собаку.
— Прощай, милая петля, — прошептала она. — Ты была к нам так добра. Мы будем по тебе скучать.
Эмма стиснула ее плечо, и они обе, пригнувшись, вошли в туннель.
В последней пещере Эмма поднесла свой огонек к стене и показала мне то, чего я раньше никогда не замечал: высеченный в скале длинный список дат и инициалов.
— Это люди, которые использовали эту петлю до нас, — пояснила она. — И все другие дни, вокруг которых завязывалась эта петля.
Я присмотрелся и прочитал:
— Это руны, — пояснила Эмма. — Они невероятно древние.
Миллард поискал что-то на усыпанной щебнем земле и поднял острый камень. Используя другой камень, как молоток, он в самом низу высек: