– Обязательно, – сказала она и снова направилась к двери. Через окно пробивался солнечный свет. Начало пятого. – Слава Богу, что у нас есть спортивная страховка, Джордж. Не знаю, что бы мы без нее делали…
– И еще передай, что в следующий раз он обязательно выбьет этих сосунков из седла.
Мама опять улыбнулась отрешенной улыбкой. Улыбкой женщины за пятьдесят, которая в одиночестве растила двоих поздних сыновей – старшему тринадцать, младшему одиннадцать. Но на этот раз она наконец распахнула дверь, и в комнату ворвался шепот прохладного октябрьского ветра.
– И помни, телефон доктора Арлиндера…
– Помню, мама, – ответил он. – Тебе давно пора, иначе его ногу…
– Она наверняка будет все время спать, – сказала мама. – Я люблю тебя, Джордж. Ты хороший, славный мальчик… – И с этими словами она затворила за собой дверь.
Джордж подошел к окну и смотрел, как она, вынимая ключи из сумочки, торопливо идет к старенькому «доджу» 1969 года выпуска, пожиравшему несметное количество бензина и масла. Теперь, когда она уже вышла из дома, не зная, что Джордж наблюдает за ней, отрешенная улыбка покинула лицо и мама выглядела совсем несчастной и потерянной. Потерянной и еще сходившей с ума от волнения за Бадди. Джорджу было жалко мать, но ее чувств к Бадди он не разделял. К Бадди, который любил, сбив брата с ног, усесться на него верхом, придавить коленями плечи и колотить Джорджа ложкой по лбу до тех пор, пока несчастный буквально не начинал сходить с ума (Бадди называл это «варварской китайской пыткой ложкой», страшно хохотал во время всего действа и доводил Джорджа до слез). Бадди применял к нему и «индейскую пытку веревкой», затягивая узел на руке брата до тех пор, пока не проступали крохотные капельки крови – словно роса на травинках под утро. К Бадди, который с таким сочувствием и пониманием внимал Джорджу, когда однажды ночью в спальне тот поделился с ним страшной тайной, признался, что неравнодушен к Хитер Макардл. На следующее же утро Бадди бегал по школьному двору и пронзительным, словно пожарная сирена, голосом выкрикивал: «ДЖОРДЖ И ХИТЕР НА ДЕРЕВЕ СИДЕЛИ! СИДЕЛИ И ПЕЛИ, СИДЕЛИ И ПЕЛИ! ТАМ, ГДЕ ЛЮБОВЬ, ПОРА ПОД ВЕНЕЦ! А ТАМ И НАШ ДЖОРДЖИ – СЧАСТЛИВЫЙ ОТЕЦ!» И никакие сломанные ноги не способны надолго вывести из строя старших братьев, подобных Бадди. Правда, на небольшую передышку Джордж все же мог рассчитывать.