Коннор на миг задержался на пороге, а потом, выругавшись, затопал по пятам за ними, даже не оглянувшись, когда закрывал дверь, оставляя Лорну в одиночестве.

Как только дверь закрылась, грохот и треск перестрелки стих до глухих хлопков. Однако Лорна чувствовала, что бой разгорается. В какофонию включились звонки тревоги и отдаленные приглушенные крики.

Что происходит?

Неизвестно, но рассудок Лорны все равно лихорадочно подыскивал способ обратить этот хаос себе на пользу. Если удастся вырваться, добраться до радио, а то и лодки…

И что тогда? Даже если удастся покинуть остров, стоит ли надеяться преодолеть эти кишащие пиратами воды?

Она по-прежнему держала ребенка на руках, и остальные потянулись к ней, как бабочки к огню, нуждаясь в утешении и понемногу успокаиваясь. Надо их защитить, но нет ли отсюда другого пути?

С колотящимся сердцем она поспешила к открытой двери в глубине детской и просунула в нее голову, высматривая какие-нибудь средства для побега. По обе стороны длинной узкой комнаты выстроились ряды высоких колыбелек – только сделанных из стали и снабженных запирающимися крышками.

И хотя она и сама была в опасности, в душе Лорны взмыл гнев. Да как можно быть столь бессердечным с этими невинными детишками? Большие влажные глаза взирали на нее, следя за всеми ее перемещениями при обыске комнат.

Оставшись одна, она могла больше не скрывать своих чувств. Страх переплавился в ярость. Лорна воспользовалась этим, позволив ярости разливаться огнем в груди, как пожар. Однажды она спасовала из-за паники, но больше это не повторится.

Эти скоты отобрали у нее все – жизнь, брата, друзей, даже Джека. Последняя мысль отчасти подточила ее волю. Если уж Джек не сумел их остановить, так на что надеяться ей?

Она тщательно обыскала остальные помещения яслей. Кроме небольшого туалета и ванной, никаких других выходов из спальни. Она здесь в ловушке. Как и все.

Не зная, куда себя деть, Лорна вернулась в центр комнаты. Дети сгрудились вокруг нее. Одни ластились к ее ногам, другие сосали большие пальцы, двое-трое тихонько всхлипывали. Лорна уселась на пол вместе с ними.

На колени к ней вскарабкался мальчонка, присоединившись к девочке. Оба прильнули друг к другу, напомнив ей сиамских близнецов-капуцинов в лаборатории. Но она понимала, что эти двое – а фактически вся группа – связаны куда более прочными узами, нежели просто телесные. Все больше и больше детей устраивались вокруг нее. Каждый хлопок и треск выстрелов пробегал дрожью по всей группе, будто волны от камня, брошенного в пруд.