Дакота начала было что-то говорить, но Пакстон кашлянул, прочистил горло и сказал:

– Новенькая. Я ей тут все показываю. Провожу обратно в вестибюль.

Добс кивнул:

– Когда проводишь, зайди ко мне. Надо поговорить.

Пакстон кивнул, набрал воздуха и не выдыхал, пока они с Имбер не вошли в лифт и двери за ними не закрылись. Выйдя из лифта, они оказались рядом с остановкой трамвая.

Стоя в толпе людей в разноцветных рубашках, Пакстон чувствовал себя так, будто находится в свете прожекторов, как будто в любой момент все взгляды могут обратиться на него, но ничего не произошло. Он был просто одним из множества движущихся людей. Имбер стояла, глядя во все глаза, почти дрожа, не желая быть пойманной.

Они сели на трамвай и доехали до Прихожей. Пакстон был в голубой рубашке, никто не обращал на них внимания, пока они шли к ярко-освещенному белому прямоугольнику, внешнему миру. Навстречу им катились волны горячего воздуха, коробя ландшафт. Наконец они дошли до порога между темнотой и солнечным светом. Стоял август, это было легко забыть людям, не выходившим на открытый воздух. Солнечный свет, упав на открытую часть предплечья Пакстона, оставил на ней ожог.

Сзади дул прохладный ветерок из здания, там оставалось все, что может понадобиться человеку, и получить это можно было, лишь нажав кнопку.

Кровать, кров и работа на всю жизнь.

Перед ним лежала равнина с мертвыми городами, не обещавшая ничего, кроме гибели от жажды во время долгого пути к чему-то, что может оказаться ничем.

Может быть, это было так же просто, как уйти. Может быть, это был первый шаг. Спичка, чтобы зажечь огонь, и если хватит времени и кислорода, все сгорит дотла.

Может ли такой большой город быть таким уязвимым?

Имбер, стоявшая в ярком свете, повернулась и долго смотрела на Пакстона. От такого взгляда чувствуешь себя и больше, и меньше одновременно. Он заставляет тебя признать совершенную ошибку, но дает надежду, что еще есть время ее исправить.

– Ну, ты идешь? – сказала Имбер, но Пакстон едва слышал ее слова. Их заглушал голос Циннии, шептавший ему в ухо.

Слова признательности

Слова признательности

Пристегните ремни: поблагодарить я собираюсь многих. Прежде всего моего литературного агента Джоша Гецлера. Нас свел этот проект. Он поверил в меня, когда у меня не было ничего, кроме первой главы и разрозненных набросков. Его советы неоценимы. Также следует поблагодарить его замечательных помощников, Джонатана Кобба (написавшего мою любимую заметку о книге), а также всех в агентстве «ЭйчЭсДжи». Особая благодарность Соуммее Робертс за ее неустанные усилия по продаже этой книги по всему миру и Эллен Гофф, хранителю договоров с авторами-иностранцами.